Исследование, проведенное в США, показало, что дети, родившиеся во время пандемии, имеют более низкий коэффициент интеллекта. Ученые объясняют это меньшим временем занятий с малышами, поскольку из-за карантинных ограничений родители совмещают уход за детьми с работой на дому.
У детей, родившихся во время пандемии коронавируса, значительно снижены вербальные, моторные и общие когнитивные показатели по сравнению с детьми, родившимися ранее, отмечают исследователи.
Первые несколько лет жизни ребенка имеют решающее значение для его когнитивного развития. Но с COVID-19, вызвавшим закрытие предприятий, детских садов, школ и детских площадок, жизнь младенцев значительно изменилась — родители очень напряжены, пытаясь сбалансировать работу и уход за детьми.
Из-за ограниченных занятий дома и меньшего взаимодействия с внешним миром дети эпохи пандемии, по-видимому, набрали шокирующе низкие баллы по тестам, предназначенным для оценки когнитивного развития. Об этом рассказал ведущий автор исследования Шон Деони, доцент кафедры педиатрии в Университете Брауна.
В десятилетие, предшествовавшее пандемии, средний балл IQ по стандартизированным тестам для детей в возрасте от трех месяцев до трех лет колебался около 100, но для детей, родившихся во время пандемии, это число снизилось до 78, согласно результатам исследования, который еще предстоит проанализировать.
Это ни в коем случае не низкий показатель, — сказал Деони. — Обычно вы не замечаете подобных вещей, за исключением серьезных когнитивных расстройств.
В исследовании приняли участие 672 ребенка из штата Род-Айленд. Из них 188 родились после июля 2020 года и 308 родились до января 2019 года, еще 176 родились в период с января 2019 по март 2020 года. Дети, включенные в исследование, родились доношенными и не имели отклонений в развитии.
Исследователи также обнаружили, что люди более низкого социально-экономического положения показали худшие результаты в тестах.
По словам Деони, самой большой причиной падения баллов, скорее всего, является отсутствие занятий и взаимодействия с детьми дома.
Родители напряжены и измотаны… То взаимодействие, которое обычно получал бы ребенок, существенно уменьшилось. Окажут ли эти более низкие когнитивные показатели долгосрочное влияние, неясно.
В первые несколько лет жизни закладываются основы познания, во многом похожие на строительство дома – когда вы строите фундамент, легче добавлять комнаты или расцветать, —сказал Деони.
— Возможностей скорректировать это становится тем меньше, чем старше становится ребенок.
- Учитывая, что эти данные поступают из относительно богатой части США, где социальная поддержка и пособия по безработице на относительно хорошем уровне, есть опасения, что в более бедных частях страны и в мире может быть хуже, добавил он.
- Сэр Теренс Стивенсон, профессор Наффилдского детского здравоохранения в Университетском колледже Лондона, сказал, что исследование было интересным, учитывая, что много было написано о влиянии пандемии на образование детей школьного возраста, но мало что было сказано о младенцах.
- По его словам, ключевым фактором, влияющим на эти более низкие баллы у младенцев, вероятно, был стресс родителей, которые сталкивались с проблемами как в работе, так и в обеспечении полного дня внимательного ухода за детьми.
Возможно, неудивительно, что дети из семей с низким социально-экономическим статусом пострадали больше всего, поскольку это перекликается со многими другими финансовыми, трудовыми и медицинскими последствиями пандемии, — добавил он.
Все фото: Pexels
Поколение пандемии: как локдаун повлияет на современных детей | РБК Тренды
Unsplash
COVID-19 изменил образ жизни многих, и дети — не исключение. Оценить весь масштаб кризиса можно будет спустя время, но исследователь Марк МакКриндл уже сейчас попытался выделить последствия пандемии для «поколения Альфа»
«Поколение Альфа» — один из вариантов обозначения генерации, следующей после «центениалов». Термин предложен австралийским ученым Марком МакКриндлом. «Альфы» родились в 2010 году и позже — это дети миллениалов, часто — младшие братья и сестры представителей поколения Z.
Более четырех из пяти взрослых (84%) считают, что распространение вируса и связанные с этим изменения в привычном образе жизни будут играть значительную роль в формировании сегодняшних детей.
Самые взрослые из «альф» уже достигли 10-летнего возраста в 2020 году, поэтому будут помнить аспекты этого глобального кризиса. Об этом говорится в исследовании австралийской McCrindle Research «Понимание воздействия COVID-19 на грядущие поколения».
Документ подготовлен по итогам двух опросов более 1 тыс. австралийцев в марте и мае 2020 года.
Многие из «альф» наблюдали, как родители работают на кухне, узнали, что такое виртуальный класс. Они могут не понимать, почему нужно оставаться в 1,5 м от других людей, но понимают, что это необходимо.
Тот факт, что нельзя пойти в парк или навестить бабушку с дедушкой, тоже не ускользает от них.
90% опрошенных взрослых уверены, что этот опыт приведет к большей интеграции технологий и устройств в жизнь детей, которые, казалось, и так родились со смартфоном в руках.
Это не единственное последствие COVID-19 для их образа жизни и привычек.
Образование
Как и многим другим секторам, сфере образования пришлось адаптироваться в ответ на ограничения. Хотя переход в онлайн-формат и не обошелся без проблем, 71% родителей-участников исследования МакКриндла оценили это в основном как положительный опыт, а 82% взрослых в целом согласны с тем, что образование в большей степени перейдет в цифру в будущем.
Тем не менее школ не хватало — не только из-за того, что родителям приходилось совмещать работу с контролем обучения своих детей, но и потому, что школы являются местом для коммуникации и социализации.
«Поколению Альфа» будет привычно использование таких инструментов как Zoom и активное участие в мероприятиях виртуального мира.
COVID-19 еще больше укрепил роль технологий в жизни «поколения Альфа», которое уже и так формировалось под их влиянием, но при этом показал и ценность личного контакта.
Семья
Время, проведенное с семьей, увеличилось благодаря социальной изоляции, и этот фактор окажет большое влияние на следующее поколение детей, считает МакКриндл.
Родители, привыкшие к командировкам, осели дома, удаленная работа позволила им более гибко структурировать свое время.
Это одно из самых позитивных влияний COVID-19: 52% опрошенных указали, что возможность проводить больше времени с близкими была хорошим опытом, и хотели бы, чтобы так продолжалось дальше.
Представившаяся уникальная возможность может стать толчком к смене приоритетов в семьях и более сбалансированному распределению рабочего и личного времени в будущем.
Дружба
Общение и дружба очень важны для «поколения Альфа», которое находится в возрасте, ключевом для социализации.
Хотя Zoom и виртуальные совместные ужины позволили частично выстроить социальное взаимодействие, оно не может заменить полноценное общение лицом к лицу, которое имеет решающее значение для развития ребенка.
Поэтому взрослым нужно находить новые творческие способы участия и вовлечения детей в жизнь сообщества, чтобы обеспечивать их развитие и социализацию даже на расстоянии.
Гибкость
Большинство маленьких детей впоследствии будут помнить больше то, как семья вела себя во время коронавирусной паники, чем что-либо конкретное о самом вирусе. Дети наблюдают за взрослыми и учатся реагировать на стресс и неуверенность. Поэтому детей нужно учить устойчивости, а не панике.
78% участников исследования МакКриндла согласились, что опыт пандемии сделает сегодняшних детей более психологически устойчивыми.
Ключевая роль родителей и учителей при этом заключается в том, чтобы обучать позитивному поведению там, где это возможно. Важно, чтобы даже в условиях перемен и неопределенности для следующего поколения создавалась максимально стабильная среда, позволяющая ему процветать и сейчас, и в будущем.
А что говорят «зеты»?
Пока маленькие дети не в полной мере осознают, что происходит в мире, более взрослые «зеты» ощущают на себе практически все последствия пандемии, что и их родители.
Почти половина опрошенных представителей поколения Z заявили, что COVID-19 имел крайне сильное или существенное влияние на их жизнь.
«Зеты» — это подростки и молодые люди, жизнь которых в это время обычно наполнена учебой, общением с приятелями после школы или во время перерывов в университете. В выходные они занимаются спортом, ходят за покупками, гуляют или встречаются с друзьями.
Цели и мечты поколения Z — хорошо сдать экзамены, проводить время с близкими и работать, чтобы накопить на путешествия. COVID-19 изменил все это.
Экономические последствия пандемии также ощущаются молодыми поколениями, только начинающими свой карьерный путь.
Интересно, что «зумеры» наиболее склонны считать, что COVID-19 увеличит желание детей следующего поколения путешествовать и исследовать мир.
COVID-19 сильно сказался и на здоровье людей — не только физическом, но и психическом.
«Зеты» отмечает, что скука (51%), меньшая физическая активность (47%) и повышенное чувство одиночества (41%) во время изоляции влияли на них наиболее сильно, причем значительно больше, чем на любое другое поколение. Они также наиболее склонны видеть негативное воздействие на здоровье увеличившегося экранного времени (31% «зумеров» по сравнению с 25% миллениалов, 14% представителей поколения X и 17% бэби-бумеров).
Молодое поколение чаще испытывает повышенную тревогу и стресс: почти половина (49%) «зетов» заявили, что обеспокоены ситуацией с COVID-19. Тот факт, что они никогда раньше не переживали ничего подобного, является причиной повышенной тревожности.
Глобальная пандемия заморозила многие общественные мероприятия, остановила экономику и значительно повлияла на привычный ритм жизни. Это беспрецедентно, особенно для молодого поколения, которое читало об аналогичных кризисах лишь в учебниках истории. Последствия этого будут ощущаться даже после того, как получится сдержать вирус.
Подписывайтесь на Telegram-канал РБК Трендов и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.
Не с кем поговорить: как пандемия сказалась на детском развитии
Фото из семейного архива Светланы Акинфиевой
Мама пятилетнего Марка и четырёхлетнего Кости Светлана Акинфиева считает, что её сыновьям ещё повезло: по крайней мере, в любой ситуации они есть друг у друга.
К тому же погодки — минимальная разница в возрасте обеспечивает максимально общие интересы. Это было, пожалуй, единственным спасением в непростые времена, которые они переживали вместе со всей планетой.
Для маленьких Акинфиевых несколько месяцев прошли без общения с бабушками и дедушками, а главное — со сверстниками.
— Всё равно им энергию некуда девать. Не то чтобы агрессивными становятся, но, наверное, дома нет возможности найти выход энергии. Мама с папой это одно, а сверстники — совсем другое дело, безусловно, не хватало общения, —рассказала Светлана.
По её словам, долгие месяцы, проведённые словно на необитаемом острове, обернулись тем, что дети просто отвыкли от обычного шума и гама в детском саду.
— Очень тяжело было идти. «Мама, я не хочу в садик, потому что там меня обижают». Наверное, просто вот отвыкли от общения, и, казалось бы, безобидные ситуации уже кажутся проблемой, — поделилась Светлана.
А вот у сыновей Анастасии разница в возрасте пять лет, и они совершенно разные по характеру. Старший, шестилетний Афанасий, от природы очень разговорчивый («Болтает без умолку!» — смеётся мама), а вот за полуторагодовалого Тимофея Анастасия немного волнуется, хоть ему ещё рано говорить.
Фото из семейного архива Анастасии Скрицкой
— Вообще, наша бабушка говорит, что младший ребёнок больше боится людей, потому что он сидел долго дома — и теперь он всех боится. Я не знаю. Может, у него просто характер такой, —говорит она.
У всех этих мальчиков (кроме, разумеется, малыша) были сравнительно небольшие проблемы с речью вроде неумения выговаривать букву «р».
Их общий логопед Анна Цветкова отметила, что у них очень ответственные родители, а в таких семьях серьёзных нарушений в развитии речи у детей, как правило, не бывает.
Когда страну посадили на карантин, они не прекратили регулярных занятий — просто перешли на режим онлайн. У Анны есть и гораздо более сложные случаи, и особенно много их стало в 2020 году.
— У меня за время самоизоляции появилось очень много детей с различными нарушениями. Очень много дислексиков и дисграфиков, то есть когда трудно читать или писать. Мы с ними очень успешно работали, часто за два-три месяца удавалось привести всё в норму, — рассказала она.
По мнению Анны, пандемия не стала первопричиной каких-либо нарушений в детском речевом развитии: она просто заставила их ярче проявиться. А начались они на самом деле задолго до коронавируса и самоизоляции.
— Сейчас очень много детей не говорят до трёх, до четырёх лет, и очень много обращений к специалистам именно по этому поводу. И часто на это не обращают особенного внимания: ну, молчит и молчит. Особенно если много советчиков вокруг, которые говорят, что «наш до пяти лет молчал, а потом как заговорил стихами». В изоляции всё это ещё больше усилилось, — пояснила логопед.
А молчит ребёнок часто просто потому, что ему не с кем поговорить, подчёркивает логопед — и мать троих детей.
— Если родители в обычной жизни зависали в гаджетах и мало общались с ребёнком, давали ему планшет или телевизор, лишь бы только отстал, если родители не научили ребёнка играть самостоятельно, если они не умеют играть с ребёнком, то сидение дома в полный рост показывает проблему слабых семейных связей, — объясняет Анна Цветкова.
Фото из семейного архива Анастасии Скрицкой
Ещё хуже, если в обстановке сидения взаперти начинаются ссоры между родителями. По словам Анны Цветковой, это неизбежно влияет на психологическое состояние ребёнка: его охватывает страх. Отсюда — многие проблемы с речью.
— Может, кстати, возникнуть и такая проблема, как заикание, потому что оно возникает по большей части из тревожности. Это не причина, но это триггер, — уверена логопед.
И речевое развитие у детей зачастую не просто нарушается или замедляется — оно идёт вспять.
— Очень часто бывает регресс, откаты назад в развитии на фоне тревожного состояния или после перенесённой болезни. Когда ребёнок маленький заговорил, то есть говорил-говорил несколько месяцев, и тут раз — изоляция, и он хоп — и откатился назад. Родители в гаджеты ушли — и всё, — сетует специалист.
— Если не побуждать ребёнка к диалогу — речь не начнётся. Это неправильно, когда ребёнок говорит: «У», и мама отвечает: «Пить хочешь? На, попей». Зачем ему говорить, если ему достаточно сказать «У» или просто показать пальцем? То есть нужно спросить: «Что ты хочешь?» Он должен сказать: «Пить». Ну, или хоть что-нибудь, — объясняет логопед.
Анна «прописывает» мамам своих учеников всевозможные игры для речевого развития: на поиск синонимов и антонимов, на описание предмета или человека («Какой он?»). И всегда найдёт полезное занятие для собственных детей, даже для старших, которым десять и почти четырнадцать лет.
— К примеру, кто-нибудь из них говорит: «Пофиг». Я говорю: «А теперь на «пофиг» найдите пять синонимов». Вот у нас игра такая — в машине или ещё где-то в транспорте. И они сами друг друга ловят уже и дают друг другу задания: «Ага! Скажи пять синонимов!» Это очень развивает, — говорит специалист.
Логопед добавила, что пандемия — это на самом деле хороший повод обратить внимание на речь ребёнка и его умение общаться: от этого во многом будет зависеть его дальнейшая жизнь.
Пандемия показала, что в воспитании детей мы больше сурикаты, чем приматы — BBC News Русская служба
- Никола Райхани
- профессор Университетского колледжа Лондона
5 декабря 2021
Автор фото, Getty Images
Человек как вид крайне плохо приспособлен к исполнению родительских обязанностей в изоляции от общества, рассказывает эволюционный биолог Никола Райхани. В этом смысле мы очень непохожи на наших ближайших родственников по эволюции, человекообразных приматов — нам ближе сурикаты, муравьи и пчелы. Поэтому пандемия стала для нас жестоким испытанием.
Отняв у моих отпрысков пульт управления телевизором, я уселась на диване, пытаясь морально подготовиться к ближайшему будущему.
Был март 2020 года. Количество случаев невиданной грозной болезни в Соединенном Королевстве росло как снежный ком. Премьер-министр собирался ввести локдаун. Школы и детские сады вот-вот должны были закрыться на карантин.
Как миллионам других, мне предстояло стать не столько мамой, сколько школьной учительницей, и эта перспектива вселяла в меня ужас.
И не только в меня. Мой телефон поминутно жужжал — в чат нашей школы сыпались панические послания родителей, спрашивавших друг друга, как совместить ежедневную работу с объяснением правил употребления обстоятельств и делением в столбик.
Кое-кто задался вопросом: а почему это так сложно? Что может быть естественнее, чем растить собственное потомство без постороннего участия? В конце концов, раньше как-то обходились без школ и групп продленного дня?
У меня как эволюционного биолога нет ответов на все вопросы, касающиеся семейных кризисов на почве пандемии. Одно могу сказать с уверенностью: человек как вид крайне плохо приспособлен к родительским трудам в изоляции от общества.
Подпись к фото,
Людские семьи чем-то похожи на сообщества сурикатов
С точки зрения истории эволюции нет ничего удивительного в том, что многие из нас растерялись в непривычной обстановке. Несмотря на распространенное мнение, что семья — это маленькая самодостаточная единица, мы на каждом шагу опираемся на чью-то помощь в воспитании наших детей.
Большую часть истории такую помощь обеспечивали большие семьи, состоявшие из представителей нескольких поколений. В современном индустриальном обществе, где семья по большей части состоит из родителей и несовершеннолетних детей, осуществление древней традиции взяли на себя учителя, бэбиситтеры и прочие.
Коллективное воспитание детей отличает людей от остальных крупных приматов и скорее напоминает жизненный уклад видов, отстоящих от нас куда дальше — тех же сурикатов и даже муравьев и пчел. Впрочем, оно дало нам неоценимые преимущества в ходе эволюции.
Некоторые виды живут большими колониями и выращивают потомство сообща. А вот у наших ближайших родичей, шимпанзе, дела обстоят иначе.
Как и люди, они тоже образуют устойчивые группы с внутренней иерархией, объединяющие как связанных происхождением, так и чужих друг другу по крови особей. Но каждая мама-шимпанзе заботится о своих детенышах в одиночку. За редчайшими исключениями, ей не помогает в этом никто, включая их отца.
То же самое можно сказать о гориллах, орангутанах и бонобо (карликовых шимпанзе). Кроме того, у самок приматов отсутствует менопауза, так что они сохраняют плодовитость на протяжении всей жизни.
В результате мама и дочка сплошь и рядом растят детенышей одновременно, и бабушки не могут помочь в воспитании внуков, даже если бы такое пришло им в голову.
Подпись к фото,
Люди, как и пчелы, коллективисты
Мы явно не такие. С момента своего появления на Земле люди большую часть времени жили большими семьями, основанными на взаимопомощи, в том числе в плане заботы о детях.
Во многих современных нам обществах это до сих пор так. Отцы более или менее активно участвуют в воспитании, хотя степень их вовлеченности сильно зависит от конкретной культуры.
Кроме того, на детей, их воспитание и взросление, влияет множество родственников — старшие братья и сестры, тети и дяди, двоюродные братья и сестры и, разумеется, бабушки и дедушки. Даже совсем юные дети порой играют важную роль в поддержке и защите более младших. Короче говоря, присмотр за малышами крайне редко ложится на кого-то одного.
Эбби Пейдж, антрополог, изучавшая филиппинскую группу племен собирателей и охотников аэта, утверждает, что мы только приближаемся к осознанию важности внутрисемейного сотрудничества в ходе истории.
У наших детей игра и полезные занятия четко отделены друг от друга. Глядя на ребенка аэта, трудно различить, когда он играет, а когда срывает с куста плод для пропитания.
По словам Пейдж, у народов, живших собирательством, дети в значительной мере обеспечивали сами себя с четырехлетнего возраста. Дети аэта еще и оберегают от опасностей младших.
Эбби Пейдж вспоминает, как однажды сидела на земляном полу хижины с четырехлетним мальчиком и его крошечной сестренкой, когда в жилище заполз скорпион.
Гостья совершенно растерялась и не могла двинуться с места, зато малыш, к счастью, знал, что делать: «Он тут же вскочил, выхватил из огня головешку, размозжил скорпиона и запрыгал от радости». Возможно, в тот день он спас сестре жизнь.
Подпись к фото,
Самки бонобо — матери-одиночки
Полученный опыт заставил Пейдж задуматься о том, что такое правильное воспитание. На Западе принято считать, что родитель или другой ответственный взрослый должен не только присматривать за ребенком, но и постоянно занимать и развлекать его, а если он этого не делает, например, по причине занятости, возникает чувство вины.
В частности, ключевым признаком коллективного воспитания является активная вовлеченность старших братьев и сестер в заботу о младших.
Сурикаты, например, делятся с ними найденной едой и сидят с новорожденными в норах как няньки, а потом учат, как правильно обращаться с потенциально опасными объектами охоты. Молодые самки сурикатов даже способны вырабатывать молоко для сестренок и братишек.
И у людей на ранней стадии развития важнейшей функцией старших детей было оберегать младших от хищников и прочих опасностей, как в случае с мальчиком, раздавившим скорпиона.
Подпись к фото,
Наши ближайшие родичи орангутаны — приверженцы индивидуального воспитания
А вот ареал распространения наших человекообразных кузенов жестко ограничен районами со стабильным климатом и щедрой растительностью, напоминающими гигантскую природную миску с салатом. За его пределами нет их ископаемых останков.
Парадоксально, но факт: наша сформированная в ходе эволюции склонность к коллективному воспитанию детей сыграла против нас в условиях локдауна, сделав его морально и физически тяжелее.
Карантин лишил нас поддержки бабушек и дедушек, а также школ, детских садов и разных кружков по интересам, успешно заменявших древнюю структуру общества.
Мы решили, что обязаны полностью посвятить себя нашим маленьким семьям, и страдаем от того, что нам это не удается.
Несмотря на женскую эмансипацию, в рамках нынешнего западного представления о семье главная ответственность за воспитание все еще возлагается на матерей, которые, согласно ожиданиям, должны были превратиться в нечто вроде квалифицированных нянь.
Профессор эволюционной антропологии из Лондонской школы гигиены и тропической медицины Ребекка Шор утверждает, что самодостаточная нуклеарная семья в составе мужчины-добытчика и женщины-воспитательницы (и их детей) не была главным типом общежития во все времена и у всех народов.
По ее мнению, такая идея основана не на исторических фактах, а на личном опыте западных ученых и сформировалось в эпоху, когда «в академической среде доминировали богатые белые мужчины, которые имели перед глазами пример собственных семей и думали, что так было всегда».
Термин «нуклеарная семья» возник в 1920-х годах, но сама такая семья намного старше и сложилась в период Промышленной революции, когда массовый переход от фермерства к фабричному труду породил более свободный стиль жизни, говорит профессор Шор.
По ее мнению, свою роль сыграл запрет на браки между кузенами и более дальними родственниками, активно поддерживавшийся средневековой церковью и приведший к усыханию разветвленных семей-кланов.
В XX веке представление о вездесущности нуклеарной семьи окончательно закрепилось благодаря массовой культуре, особенно кино и телевидению.
«Ситуация, когда родители и дети живут друг с другом отдельно от всех остальных родственников, встречается не столь часто, — утверждает профессор Шор. — В мире существуют и другие модели семьи, объединяемые тем, что кто-то помогает родителям воспитывать их отпрысков. Это верно даже для западного среднего класса».
Подпись к фото,
В плане семейной жизни люди находятся на полпути между муравьями и обезьянами
То же самое относится к представлению о женщине как исключительно матери и домохозяйке. Во многих культурах его принято считать «традиционным», но это не вполне так.
Не только в современном, но и во многих древних обществах женщины играли важную экономическую роль и были «добытчицами».
Исходя из этого, наши требования к себе во время пандемии могут и должны быть другими. Надо понимать, что посторонняя помощь в воспитании детей — это нормально. Ненормальна ситуация, когда родителям, особенно мамам, приходится все брать на свои плечи.
Возможно, осознание этого поможет нам быть снисходительнее к себе и окружающим и легче выносить временные трудности.
Требовать, чтобы люди воспитывали своих детей как шимпанзе — все равно что вырвать муравья из его колонии. Мы созданы для иного, и нередко такие попытки кончаются плохо.
Признавая, что нам необходима помощь, мы не расписываемся в слабости. Это всего лишь означает, что мы — люди.
Никола Райхани — профессор Университетского колледжа Лондона, автор книги «Социальный инстинкт. Как коллективизм сформировал наш мир» (The Social Instinct: How Cooperation Shaped the World). Оригинал ее статьи на английском языке можно прочитать на сайте BBC Future.
«Новая реальность»: декан факультета психологии МГУ о проблемах детей и подростков в условиях пандемии
18 октября 2020, 12:04 • RT
Дистанционное обучение несёт в себе не только риски, но и новые возможности.
Такого мнения придерживается один из организаторов XV Всероссийского фестиваля Nauka 0+, президент Российской академии образования и декан факультета психологии МГУ профессор Юрий Зинченко.
В интервью RT он рассказал о роли родителей, педагогов и гаджетов в формировании личности у детей и подростков, о способах избежать стресса во время пандемии коронавируса, а также о том, чему можно поучиться у поколения Z.
— На Всероссийском фестивале Nauka 0+ вы выступаете организатором «боёв» молодых психологов в формате Science Slam. Что это такое? Какие проблемы сейчас волнуют молодых психологов?
— В рамках фестиваля Nauka 0+ 18 октября состоится IV Всероссийский Science Slam по психологии. Это международный формат, ответ молодых учёных на академические конференции, зачастую понятные только узкому кругу специалистов.
Science Slam — возможность донести в непринуждённой форме результаты своих исследований, объяснить широкой аудитории, почему это важно всем. В ход идут шутки, метафоры, красивые картинки и примеры.
В этом смысле Science Slam напоминает стендап-шоу, но главным всё равно остаётся качественное научное исследование и важные для общества выводы.
— Перед лицом коронавирусной угрозы все испытывают сильный стресс, особенно дети. Как можно им помочь адаптироваться к новым вызовам?
— Дети и подростки могут воспринимать всё гораздо эмоциональнее, чем взрослые, — их психика и эмоциональная саморегуляция ещё находятся в стадии формирования.
Однако мы с вами живём в такое время, когда дети являются более уверенными пользователями цифрового пространства, чем взрослые.
Задача взрослых — определить круг источников, которым можно доверять, научить анализировать поступающую информацию и контролировать эмоции.
— Многие родители ещё до коронавируса и перехода на дистанционное обучение переживали, что дети проводят много времени «в гаджетах». Каковы негативные последствия дистанционного общения и образования? Как их преодолеть?
— Активное внедрение гаджетов в жизнь детей уже с раннего возраста, несомненно, может приводить к рискам и негативным последствиям для психики, для детско-родительских отношений и для успешности обучения в частности.
Ни один гаджет не научит ребёнка правильно распознавать свои и чужие эмоции, управлять ими и контролировать их. Поэтому важно помнить, что гаджет не должен становиться единственной формой и источником эмоционального развития.
Как только гаджет вытесняет взрослого из взаимодействия с миром, ребёнок становится заложником тех норм и правил поведения, которые заданы в конкретной игре или видео. И мы, как взрослые, перестаём контролировать опыт и переживания, которые он испытывает, а значит уже не сможем скорректировать при необходимости работу его психики и отношение к тому или иному явлению.
— Можно ли надеяться на то, что запустится обратный процесс и дети начнут больше, чем до пандемии, ценить общение в офлайне?
— Пандемия ограничила возможности живого общения. И дети, и взрослые ощутили его отсутствие особенно остро. И это важный для нас урок.
Иногда, чтобы оказать поддержку близкому человеку, достаточно просто взять его за руку, и это заменит тысячи слов в мессенджерах. Согласно подходу психолога Льва Выготского, в подростковом возрасте межличностное общение является ведущей деятельностью.
Через общение со сверстниками они узнают себя, другого человека, формируется самооценка, самосознание и ценностная структура личности.
Социальные сети дают возможность создания нескольких профилей, например. В одном случае подросток может играть роль любителя искусства, в другом — пробовать себя в роли отрицательного героя компьютерной игры.
В реальной жизни это может породить внутренний конфликт, привести к возникновению психических расстройств.
Поэтому важно стараться создавать условия для живого общения, чтобы реальная жизнь была не менее интересной, чем виртуальная, и при этом помогала подростку в саморазвитии, самореализации и самопрезентации.
— В образовательном процессе всегда высоко ценилась роль преподавателя, выстраивались особые отношения между ним и учащимися, а в каждом учебном заведении формировался особый микроклимат, своя атмосфера. Вернётся ли такой микроклимат после пандемии? Разрушается ли традиционная роль коллектива?
— Действительно, роль преподавателя постепенно переживает трансформацию в связи с цифровизацией образования.
Цифровые технологии предоставляют множество различных источников и экспертных знаний/позиций из-за чего учителя действительно опасаются угрозы своему авторитету.
Чтобы сохранить свою позицию, сегодня учителю нужно использовать современные преподавательские методики и говорить с учениками на одном языке. Это поможет выстроить хорошие отношения и обогатит образовательную среду.
Что касается учеников, то они становятся гибче и приобретают новый опыт.
Ведь им заново нужно выстраивать отношения и находить своё место в коллективе, используя новые средства и решая новые социальные задачи.
К тому же в онлайн среде дети, страдавшие от буллинга (притеснений) в офлайне, могут с бо́льшим комфортом находиться на занятиях. А учитель может отслеживать и прерывать негативные примеры взаимодействия.
— Дистанционное образование способствует и малоподвижному образу жизни, гиподинамии. Как сейчас детям поддерживать не только силу духа, но и физическую форму?
— Чрезмерное использование гаджетов действительно приводит к ухудшению показателей физического здоровья детей и подростков. Любой вид пассивной деятельности требует регулярного чередования с активными физическими упражнениями, которые можно выполнять и в домашних условиях.
Главная задача — наполнить кислородом организм и разогнать кровь. Для этого достаточно делать 15—20-минутные перерывы, чтобы подышать, попрыгать, дать глазам отдохнуть.
— Много говорится о негативных последствиях дистанционного обучения, сидения дома. А какой мы получаем положительный опыт?
— С помощью дистанционного обучения мы можем слушать лучших лекторов. В МГУ мы благодаря ситуации с пандемией серьёзно увеличили банк видеоматериалов.
Лекции лучших преподавателей теперь доступны студентам и пользуются большим спросом.
Волонтёры факультета психологии МГУ разработали и провели бесплатные вебинары для школьников по всей стране на тему профилактики учебного стресса, психологической готовности к ЕГЭ, способам эмоциональной саморегуляции.
Также при онлайн-обучении у учеников развивается сдерживающий контроль и вообще саморегуляция, преодоление клипового мышления, которое сейчас так развито у молодёжи. Онлайн лекции позволяют развивать концентрацию и произвольное внимание. Мы в целом стали более критичны к тому, что потребляем и как анализируем поступающую информацию.
— Каким формируется новое поколение молодых людей, входящих во взрослую жизнь? Есть целая теория поколений, для каждого придуманы названия — X, Y или Z. Насколько вообще корректно давать оценки разным поколениям и пытаться их «разложить по полочкам»?
— Поколение для современной психологии — это уже не просто общность родившихся в определённый год людей. Психологи давно поняли, что каждое поколение несёт в себе уникальный исторический и культурологический опыт, который не повторится у другой поколенческой когорты. Именно это заставило исследователей давать поколениям имена. Например, «миллениалы», «беби-бумеры», поколения Х, Y, Z.
Так называемая теория поколений далеко не безупречна, тем не менее от названия конкретного поколения не меняется главное: поколенческие группы различаются своими ценностями, привычками, социальными установками. «Виной» тому — их культурный, исторический и социально-психологический бэкграунд.
Невыносимая тяжесть бытия: как год пандемии сказался на детях
Пандемия COVID-19 сильнее всего в психологическом плане подкосила детей. Как свидетельствуют данные австралийской компании McCrindle Research, около половины представителей поколения Z отметили скуку, снижение физической активности и чувство одиночества.
И хотя в целом коронавирус заметно уменьшил мировое население, пандемия не перечеркнула многолетнюю тенденцию к снижению детской смертности, говорится в данных исследовательского проекта, осуществляемого глобальной группой демографов.
Тем не менее психологические и другие сопутствующие последствия общемировой катастрофы в здравоохранении сильнее всего ударили именно по молодым людям.
Накануне Международного дня защиты детей 1 июня «Известия» попытались разобраться, какие шрамы минувший год оставил на подрастающем поколении всего мира.
Хуже по всем фронтам
C начала пандемии коронавируса в мире преобладало мнение, что дети меньше подвержены риску заражения COVID-19 или, по крайней мере, лучше переносят его течение. Но в психологическом плане последствия для детей оказались куда страшнее, чем для взрослых.
— Именно молодое поколение (поколение Z — рожденные в 1997–2012 годы) отметило, что скука (51%), меньшая физическая активность (47%) и повышенное чувство одиночества (41%) влияют на них больше всего — значительно больше, чем на любое другое поколение, — рассказала «Известиям» директор-консультант австралийской компании McCrindle Research Натали Росс.
Недавно эта компания провела целое исследование того, какое воздействие COVID-19 оказал на грядущее поколение. И хотя оно затронуло лишь Австралию, схожие печальные тенденции оказались в той или иной мере актуальными для детей всего мира.
По данным известной правозащитной организации Save the Children, из-за пандемии COVID-19, сопровождавшейся закрытием школ, дети во всем мире потеряли в среднем 74 дня образования, или треть от привычного учебного года. И это в относительно развитых странах.
Для более чем 168 млн школьников, преимущественно в Латинской Америке и Карибском бассейне, двери учебных заведений оставались закрытыми практически весь учебный год, подсчитали в ЮНИСЕФ.
И даже там, где смогли наладить дистанционные уроки, треть учащихся осталась без них — банально из-за отсутствия интернета и компьютеров.
Разложить по цифрам, чем это чревато, довольно сложно. Но в долгосрочном пагубном влиянии на общее развитие детей прерванного процесса обучения можно не сомневаться.
Прежние исследования сполна демонстрировали, что даже летние каникулы или закрытие школ на пару недель в снегопады заметно притормаживали интеллектуальный прогресс у младших школьников, не говоря уже о том, что к весне 2021 года в мире и так насчитывалось свыше 393 млн детей, которые к 10 годам вообще не имели базовых навыков грамотности.
— Существует реальный риск того, что миллионы наиболее уязвимых детей, особенно девочек, никогда больше не войдут в класс.
В тяжелых экономических условиях семьям часто приходится решать, отдать ли ребенка в школу или оставить деньги на прокорм.
Ни один родитель никогда не должен сталкиваться с таким выбором, — сказала «Известиям» гендиректор организации «Глобальное партнерство в области образования» Элис Олбрайт.
Согласно выводам двух разных исследований в Нидерландах и Китае, за время пандемии у детей резко возросла близорукость. Конечно, с развитием гаджетов большинство подростков и так портили зрение, но вынужденная малоподвижность и участившееся время использования мобильных телефонов и компьютеров в период отсидки дома заметно усугубили печальный тренд.
Совсем не баловни судьбы
Проблемы со зрением, общая подавленность и пробелы в образовании оказались лишь цветочками. Еще в ноябре прошлого года, по данным ЮНИСЕФ, более 94 млн человек, преимущественно дети, оказались под риском заболеть корью из-за свернутых в двух десятках стран прививочных кампаний против этой болезни.
— В регионе Европы и Центральной Азии пять государств временно приостановили вакцинацию в начале кризиса.
И хотя сейчас всё полностью восстановлено, 90% стран региона сообщают о сокращении охвата иммунизацией от 3 до 20% детей по сравнению с периодом до пандемии.
Значит, тысячи детей всё еще подвержены заболеваниям, которые можно предотвратить с помощью вакцин, — рассказали «Известиям» в отделении ЮНИСЕФ для стран Европы и Центральной Азии.
В странах Африки к югу от Сахары и Южной Азии, где жизнь детей и так никогда особо не баловала, риск для них возрос за пандемийный год и без учета всяких болезней.
По данным того же ЮНИСЕФ, дополнительные 6–7 млн малышей в возрасте до пяти лет столкнулись с проблемой резкого недоедания, на 14% больше, чем годом ранее. А 10 млн девочек из неблагополучных стран оказались под угрозой детских браков.
Они давно стали обычной практикой нищих семей, избавляющихся от лишних ртов через фактическую продажу несовершеннолетних дочерей замуж за взрослых мужчин побогаче.
— Экономические последствия пандемии были особенно разрушительными для семей в маргинализированных общинах, многие из них оказались за чертой бедности в результате потери дохода и занятости.
Это усилило динамику, которая подпитывает нарушения прав человека в отношении детей, включая детские браки, труд, сексуальную эксплуатацию и торговлю людьми, — рассказала «Известиям» представитель правозащитной организации Equality Now в Евразии Тамара Деканосидзе.
К сожалению, и в России пандемия больше всего ударила по самым уязвимым.
— Самой сложной ситуация стала для малоимущих семей с детьми и многодетных.
Потеря работы, отсутствие финансовой подушки безопасности, постоянная неопределенность стали для многих причиной депрессии и тревожных состояний.
Увеличилось количество случаев домашнего насилия, в том числе над детьми, — рассказала «Известиям» директор по развитию программ благотворительной организации «Детские деревни SOS» (Россия) Юлия Бернова.
Как и во всем мире, несладко пришлось детям, у кого на время пандемии не было доступа к онлайн-обучению, а также семьям, где опекунами являются бабушки или дедушки: старшее поколение в силу возраста не смогло помочь внукам с навыками интернет-образования.
— Всё это сказывалось на отношениях в семье, усилились конфликты. Но самым тяжелым в психологическом плане было положение детей в учреждениях для детей-сирот, которые были закрыты на карантин. Они фактически были отрезаны от внешнего мира, были запрещены контакты с волонтерами, с потенциальными усыновителями и кровными родственниками, — отметила Юлия Бернова.
Вместе с тем в долгосрочном плане в нынешнем безрадостном опыте детей нашлись и определенные плюсы. Как предположили в McCrindle Research, проблемы, с которыми столкнулось подрастающее поколение, заложили основу их большей креативности и жизнерадостности в будущем.
Это научило их ценить то, что было надолго потеряно, — межличностные отношения со сверстниками и время вне экранов гаджетов.
Даже герои у современных детей стали за пандемию новыми — вместо прежних выдуманных Суперменов и Человеков-пауков дети разглядели супергероев в реальных врачах и медсестрах.
Загрузка...
