- Депрессия встречается достаточно часто: по данным ВОЗ, во всем мире ею страдают более 300 миллионов человек разного возраста и пола.
- Согласно определению Американской психиатрической ассоциации, это серьезное заболевание может принимать разные формы, различаться по степени тяжести у разных людей и сочетаться с другими состояниями, при которых возникают похожие на нее симптомы, например, с тревожными расстройствами.
- Поскольку причины депрессии связаны с нарушениями работы головного мозга, пациентов с депрессией бесполезно призывать «взять себя в руки» — ее симптомы невозможно победить волевым усилием, как нельзя волевым усилием повлиять на работу мозга.
«Настроение — это наше субъективное переживание, то есть то, что мы можем осознать и о чем мы можем дать отчет. В основе любого психологического феномена лежат сложные и многоуровневые процессы, которые идут в нашей нервной системе. В частности — нейрохимические», — объясняет старший научный сотрудник лаборатории научных основ психотерапии, кандидат психологических наук Мария Данина.
По ее словам, согласно моноаминовой теории, вклад в депрессивную симптоматику вносят три разных нейромедиатора моноаминового ряда. Причем нейромедиаторы не «запускают» болезнь сами по себе, а влияют на определенные процессы, которые, собственно, и приводят к депрессии.
Во-первых, это дофамин, который участвует в системе мотивации. Недостаток дофамина может вести к ангедонии — то есть неспособности переживать удовольствие.
Во-вторых, это норадреналин. Он участвует в регуляции нашей повседневной активности. Его недостаток связан с психомоторной заторможенностью (когда человек начинает двигаться и говорить медленнее, чем обычно).
И, в-третьих, серотонин. Который участвует в контроле чувствительности болевой системы, подавляет болевые сигналы и отрицательные эмоции.
Недостаток серотонина приводит к усилению болевых ощущений, негативным эмоциям и тревоге. Кроме того, из-за недостатка серотонина развиваются навязчивые состояния, связанные с постоянно возвращающимися мыслями о прошлом и причинах своего нынешнего состояния, от которых сложно избавиться, — психиатры называют это руминацией.
«Помимо снижения уровня нейромедиаторов, вклад в депрессию могут вносить и другие группы биологически активных веществ — например, глюкокортикоиды, — замечает Мария Данина.
— Скажем, уровень знаменитого «гормона стресса» кортизола при депрессии тоже повышается — а это в свою очередь ведет к нехватке дофамина.
На уровень моноаминов могут влиять гормоны щитовидной железы и половые гормоны: эстроген и прогестерон».
Впрочем, клиническую депрессию может спровоцировать множество факторов — например, наследственная предрасположенность, низкая самооценка, сложные обстоятельства жизни, тяжелый стресс и хронические заболевания. А стало быть, мы не можем «свалить всю вину» только на нарушения в работе мозга, подчеркивает Мария Данина.
Нейромедиатры и их эффекты в зависимости от нехватки или избытка
Альтернатива моноаминовой теории, которая с точки зрения многих ученых уже не может считаться основной, — биопсихосоциальная модель депрессии. В соответствии с ней, на развитие болезни влияют не только биологические, но и психологические факторы.
«Человек может столкнуться с утратой (горем) или сильной фрустрацией своих потребностей (стрессом). В результате чего меняется и его нейрохимия, — объясняет Данина.
— Но это так называемый нормальный «процесс горевания».
О реактивной депрессии врачи говорят только в том случае, если даже спустя месяцы человек продолжает испытывать все те же неприятные ощущения, а с течением времени его состояние только усугубляется».
У некоторых людей, впрочем, функциональные особенности их нейронов делают их более предрасположенными к депрессивным состояниям. Таким пациентам «для запуска» процесса не требуется внешних обстоятельств. А их депрессия имеет не реактивный «эндогенный» характер.
И в том и в другом случае в качестве медикаментозной помощи, кроме психотерапии, врачи назначают антидепрессанты, то есть препараты, которые способны повлиять на нейромедиаторы в мозге.
Всего их насчитывается пять классов. Каждый из которых влияет на мозг по-своему.
1. Селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС).
Препараты из класса СИОЗС увеличивают уровень серотонина. Что помогает точнее регулировать настроение и постепенно преодолевать умеренную и тяжелую депрессию. Эти лекарства справляются со своей задачей, «запрещая» нейронам поглощать серотонин из синаптической щели между нейронами. Благодаря чему нейроны оказываются способны лучше обмениваться информацией.
У СИОЗС меньше побочных эффектов, чем у антидепрессантов из других классов. Например, при передозировке они не нарушают сердечную проводимость и не приводят к судорогам.
- Тем не менее, побочные эффекты все-таки есть и довольно серьезные — от усиления суицидальных мыслей до сексуальной дисфункции, сонливости, сухости во рту, головокружений и головной боли.
- Кроме того, все препараты, увеличивающие уровень серотонина в мозге, способны вызвать серотониновый синдром — ситуацию, когда нейромедиатора становится слишком много.
Серотонин и прохождение сигнала по нервным клеткам.
При серотониновом синдроме человек перевозбуждается, становится беспокойным, страдает от потливости и повышенного сердцебиения. Именно поэтому лечиться одновременно двумя антидепрессантами, увеличивающими уровень серотонина, опасно для жизни и здоровья.
2. Селективные ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина (SNRIs).
Препараты из класса SNRIs работают почти так же, как СИОЗС, но с одним отличием. Лекарства «запрещают» нейронам поглощать не только серотонин, но и норадреналин — нейромедиатор, который участвует в регуляции эмоций и мыслительных процессов.
А поскольку норадреналин работает в тесной «связке» с серотонином и дофамином, то считается, что SNRIs повышают внимание, сосредоточенность и улучшают память.
Показания и побочные эффекты у SNRIs очень похожи на СИОЗС. Преимуществ перед СИОЗС у препаратов этого класса немного, однако некоторым пациентам они подходят лучше.
3. Атипичные антидепрессанты.
В этот класс входят лекарства с разными принципами действия, которые объединяет только одно — эти препараты не похожи на СИОЗС и SNRIs.
Хотя часть препаратов этого класса также «запрещают» нейронам поглощать серотонин, как и ингибиторы обратного захвата, некоторые из них могут воздействовать на рецепторы и к другим нейромедиаторам. Что позволяет тонко «настраивать» чувствительность нейронов к тому или другому веществу.
Стоит отметить, что компоненты некоторых атипичных антидепрессантов — скажем, бупропиона — указаны в примечании к перечню психотропных веществ, подлежащих контролю на территории Российской Федерации.
И хотя это средство одобрено авторитетными международными медицинскими организациями — например, американским Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), легально приобрести его в России нельзя.
Побочные эффекты у этого класса лекарств зависят от конкретного препарата. Например, от некоторых атипичных антидепрессантов клонит в сон — а другие, напротив, бодрят. Чтобы правильно подобрать лекарство, врач должен учитывать особенности законодательства, индивидуальные симптомы и состояние здоровья пациента.
4. Трициклические антидепрессанты (TCAs).
Считается, что все препараты этого класса увеличивают уровень норадреналина и серотонина в мозге — примерно так же, как это делают SNRIs.
Но у TCAs есть очень важное отличие — они способны воздействовать на рецепторы мозга, которые связываются с другими веществами. При передозировке это приводит к тяжелым побочным эффектам — например, к судорогам и полной блокаде сердца. И хотя TCAs достаточно эффективны, препараты из этой группы сегодня стараются использовать как можно реже.
5. Ингибиторы моноаминоксидазы (MAOIs).
Препараты этого класса «отключают» моноаминоксидазу — фермент, который расщепляет норадреналин, серотонин и дофамин в мозге. В результате нейромедиаторы не разрушаются и надолго остаются в синаптической щели.
К сожалению, у MAOIs много побочных эффектов, среди которых скачки давления, увеличение веса, отеки, нарушение сексуального поведения и суицидальные мысли. Так что лекарства этого класса сегодня применяют только при строгом врачебном контроле и в крайнем случае — если другие антидепрессанты не помогли.
Можно ли обойтись без антидепрессантов?
В медицине существует понятие баланса пользы и вреда. Именно об этом говорит старая врачебная поговорка о лекарствах, которые «одно лечат — другое калечат». Принимая решение назначить антидепрессант (или любой другой сильнодействующий препарат), врач всегда думает о том, принесет ли это пользу конкретному пациенту.
Безусловно, антидепрессанты — препараты с серьезными побочными эффектами, злоупотребление которыми ни к чему хорошему не приведет. Однако это не значит, что жизнь человека с депрессией без антидепрессантов станет хоть немного лучше.
Что будет, если отказаться от антидепрессантов, которые назначил врач? Самый большой риск — возвращение депрессии. Более того, у 80 % пациентов, резко бросивших принимать антидепрессанты, развивается синдром отмены. Это состояние появляется в течение нескольких дней после прекращения приема и может длиться до двух недель.
- С медицинской точки зрения оно не слишком опасно, но ощущения могут быть достаточно неприятными.
- Симптомы синдрома отмены можно разделить на 4 группы:
- ● желудочно-кишечные: тошнота, рвота, диарея и спазмы в животе;
- ● соматические: головные боли, вялость и потоотделение;
- ● связанные со сном: бессонница или чрезмерная сонливость, ночные кошмары;
- ● аффективные: беспокойство, возбуждение и плохое настроение.
Чтобы избежать синдрома отмены, лечащий врач должен постепенно сокращать дозы антидепрессантов. Это может занять несколько недель и даже несколько месяцев.
Более того, не только отказываться от антидепрессантов самостоятельно, но и «назначать» их себе без консультации со специалистом — вредно.
«Если вы отмечаете у себя симптомы депрессии, которые не проходят больше двух недель, — это повод обратиться к психиатру. Чем раньше, тем лучше, потому что раннее начало лечения дает лучший прогноз», — подводит итог Мария Данина.
Иногда врачам приходится пробовать несколько разных антидепрессантов, чтобы найти подходящий для вас вариант. Но обойтись без специалиста не получится: только при личном осмотре врач может подтвердить диагноз и назначить лечение, подчеркивает она.
- Тут есть несколько выходов:
- ● психоневрологический диспансер по месту жительства (бесплатно),
- ● психиатрическая больница (бесплатно),
- ● частная клиника (платно),
- ● частный врач (платно).
- Из всех описанных вариантов для лечения депрессии предпочтительнее последние три варианта.
- Также, независимо от того, есть ли у вас подтвержденный диагноз «депрессия», проходите ли вы медикаментозное лечение или только подозреваете у себя болезнь, вам может потребоваться поддержка — информационная или эмоциональная.
- На момент публикации статьи для людей, подозревающих у себя депрессию, действуют:
- 1) круглосуточная горячая линия Московской службы психологической помощи населению:
- ● с городского телефона для жителей Москвы — 051, бесплатно;
- ● с мобильного телефона — 8-495-051*, оплачиваются только услуги оператора связи согласно тарифному плану;
- 2) экстренная медико-психологическая помощь в кризисных ситуациях — (495) 205-05-50;
- 3) экстренная психологическая помощь — (495) 575-87-70;
- 4) телефон горячей линии Психологической помощи МЧС России — (499) 216-50-50.
Антидепрессанты: почему мы можем ошибаться в их эффективности и безопасности?
Депрессия становится одним из наиболее распространенных заболеваний, ухудшающих качество и продолжительность жизни, а также приводящих к инвалидности. [1] Указанные факторы предопределяют поиск средств для профилактики и лечения депрессивных расстройств.
Среди них выделяют медикаментозные и немедикаментозные способы терапии.
Ввиду длительности и высокой стоимости психотерапии, которая является основным немедикаментозным направлением лечения депрессии, врачи и пациенты часто склоняются к терапии этого расстройства препаратами — антидепрессантами. [2]
Распределенные по различным классам препаратов в соответствии с механизмом действия, антидепрессанты широко используются в лечении так называемого большого депрессивного расстройства, ранее именовавшегося депрессией.
В настоящее время дебаты по поводу эффективности и безопасности антидепрессантов не прекращаются. [3] Для оценки совокупности данных, полученных в исследованиях, используют метаанализы, однако и они не позволяют дать однозначный ответ о соотношении пользы и вреда при длительном приеме антидепрессантов.
Сложность состоит в том, что психиатрия представляет собой особую областью медицины, где отсутствуют надежные биомаркеры психических заболеваний и первичная конечная точка для суммирования безопасности и эффективности. [4] Анализ преимуществ и риска назначения лекарственной терапии в психиатрии отличается от других терапевтических областей.
Несмотря на то, что метаанализы данных в целом оценивают назначение антидепрессантов как эффективный и относительно безопасный метод лечения депрессивного расстройства, опасения по поводу действия данных препаратов по-прежнему имеют место как среди ученых, так и пациентов. [4] Данный обзор рассматривает наиболее часто встречающиеся недостатки исследований и метаанализов данных по применению антидепрессантов, способствующих преувеличению их эффективности и недостаточной оценке риска терапии.
Неясный механизм действия
Одной из главных причин сомнений в эффективности и безопасности антидепрессантов является отсутствие понимания их точного механизма действия.
Распространенным объяснением необходимости приема данных препаратов служит представление о том, что они восполняют дефицит определенных веществ в мозге.
Указанной гипотезе более 50 лет, и она подразумевает нарушение серотонинергической, норадренергической и дофаминергической нейротрансмиссии как основу патогенеза депрессии. [5]
Тем не менее, позже были получены многочисленные опровержения подобному представлению о механизме развития депрессивного расстройства, и гипотеза давно признана ошибочной.
Так, дефицит нейромедиатора дофамина служит причиной болезни Паркинсона, но антидепрессанты, способствующие его накоплению, отнюдь не помогают в лечении данного заболевания.
Ввиду этого в настоящее время ученые и клиницисты избегают классификации депрессии на основании выделения дефицита какого-либо из трех указанных аминов. [6]
Биохимические процессы в головном мозге представляют собой крайне сложный и не до конца изученный механизм.
По этой причине невозможно получить данные о снижении уровня серотонина и других аминов в центральной нервной системе при депрессии, изучая их концентрацию в сыворотке крови.
Исследования антидепрессантов также не могут оценить прямое влияние препаратов на биохимию мозга человека и провести сравнение изменений тех или иных показателей на психику в длительной перспективе. [6]
Несбалансированные методы оценки пользы и риска терапии
Известно, что событие, наступающее после приема препарата, не всегда означает, что оно наступило вследствие его приема.
Тяжесть симптомов депрессии способна спонтанно меняться в сторону улучшения или ухудшения, и начало курса антидепрессантов может совпасть с одним из этих периодов.
По этой причине остается неясным, вызвано ли последующее уменьшение клинических проявлений депрессии действием препаратов или наступает вслед за обострением.
В отсутствие биохимических маркеров заболеваний широкое распространение в психиатрии получили диагностические шкалы. Они применяются как для выявления тех или иных расстройств, так и для и оценки эффективности терапии. Наиболее популярны среди них шкала Монтгомери-Осберга (оценивает 10 симптомов депрессии) и шкала Гамильтона (включает 17 симптомов). [4]
Поскольку шкалы редко используются для изучения побочных эффектов, исследования могут быть склонны переоценивать пользу и недооценивать риски от приема антидепрессантов.
Эффективность антидепрессантов становится статистически выше, если симптомы депрессии оцениваются в совокупности в составе шкалы и уменьшается при их оценке по-отдельности.
Напротив, побочные эффекты в исследованиях обычно классифицируются отдельно, что создает предпосылки для уменьшения их значимости. [7]
Шкала оценки депрессии Монтгомери-Осберга (диапазон оценок 0-60) служит относительно чувствительным инструментом для оценки изменений, вызванных антидепрессантами.
FDA добрило антидепрессант эскетамин в 2019 г на основании снижения на 20 баллов по шкале Монтгомери-Осберга при приеме этого препарата в сравнении с 16 баллами в группе плацебо.
Однако разница в 4 балла между двумя группами достигала значимости р
Действительно ли антидепрессанты работают?
В 2018 году британский журналист Йоханн Хари опубликовал книгу «Пункт назначения: Счастье», в которой рассказал о своей борьбе с депрессией. Он начал принимать антидепрессанты еще подростком. Сначала ему казалось, что они отлично работают. Но после десяти лет на препаратах он понял, что-то пошло не так.
Он все равно чувствует себя несчастным, а побочные эффекты — например, набранный вес и повышенную потливость — стало все сложнее игнорировать. Хари обратил внимание, что по некоторым исследованиям антидепрессанты не эффективнее плацебо и описал все это в своей книге. Она спровоцировала общественную дискуссию о пользе и вреде этих препаратов.
Reminder разобрался в аргументах за и против.
Антидепрессанты помогают одним пациентам с депрессией и не помогают другим.
Почему? Самые популярные антидепрессанты, селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС), повышают концентрацию серотонина в межнейрональной щели. Но серотонин как таковой мало влияет на настроение.
Почему же депрессия отступает? И самое главное — почему некоторые метаанализы говорят о низкой эффективности антидепрессантов? И что вообще мы лечим?
Первая серьезная претензия к антидепрессантам — непонятно, что именно они лечат и как помогают.
Депрессию провоцируют хронический стресс и травмирующие события, в том числе родом из детства, а кроме того алкоголь и наркотики, лекарства, гормональные изменения и черепно-мозговые травмы, а предрасположенность к ней мы получаем от мамы и папы. Точно не установлено, что именно в организме нажимает на кнопку «депрессия» и запускает тоску, печаль и бессилие. Но есть несколько гипотез.
Теория про химический дисбаланс
Депрессия — это сбой в работе мозга и дисбаланс химических веществ — нейромедиаторов. Так говорит самая популярная, моноаминовая теория возникновения депрессии (более известна как «серотониновая»).
Сбой выглядит так. Есть биологическая нейронная сеть — слои соединенных друг с другом нейронов головного и спинного мозга центральной нервной системы.
Они воспринимают сигналы от внешней и внутренней среды и передают команды мышцам и друг другу. В геноме каждого нейрона записана инструкция, как передавать сигналы.
Когда нейроны передают информацию (а это происходит постоянно), они как бы перебрасываются сообщениями строго по этой инструкции.
Итак, нейрон №1 синтезирует нейромедиаторы и упаковывает их в везикулы — получаются такие «мячики» из дофамина, серотонина, норадреналина и других моноаминов. Мячи летят через пространство между нейронами и попадают каждый в свою корзину — рецептор-синапс на оболочке нейрона №2. В соответствии с сообщением нейрон-получатель усиливает или подавляет свои функции.
Мячики лежат в синапсе, сообщение получено и инструкция выполнена. Тогда в дело вступает моноаминоксидаза: она убирает — окисляет часть нейроигрушек. Остальные нейромедиаторы возвращаются обратно нейрону №1, чтобы тот использовал их повторно. И игра продолжается.
Но иногда в нейроне №1 происходит сбой. Скорее всего, в его геном закрались баги. Теперь нейрон №1 синтезирует мало нейромедиаторов, и его партнер, нейрон №2, их недополучает.
Игра не задалась: из-за дефицита нейромедиаторов нарушилась связь между нейронами, а значит, важнейшие части мозга, а именно гиппокамп, который отвечает за воспоминания и их эмоциональную окраску, префронтальная кора, которая обрабатывает информацию, и миндалина, которая регулирует чувство страха, друг друга не слышат. И вот на сцену выходит депрессия: настроения нет, сил нет, будущее безнадежно, ничто не приносит удовольствия, царят тревога и вина.
Антидепрессанты не лечат причину: они не могут починить инструкцию-геном, чтобы нейрон №1 создавал и пасовал больше нейромедиаторов.
Вместо этого они мешают нейрону №1 забирать нейромедиаторы обратно или не дают моноаминооксидазе их утилизировать. Нейромедиаторы задерживаются в щели между нейронами и лежат в корзинах нейрона №2. Нейронная сеть снова работает как надо.
Клетки общаются, гиппокамп, префронтальная кора и миндалина снова понимают друг друга. Депрессия уходит.
Как важно быть нейропластичным
Увы! Все это не объясняет, почему антидепрессанты действуют только через две недели приема, а иногда и вовсе не помогают. Доказать химический дисбаланс в мозге сложно: даже чтобы просто установить изменения концентрации серотонина непосредственно в синапсах, нужно забраться внутрь головы. Поэтому многие сомневаются, что причина депрессии в дефиците серотонина, дофамина и норадреналина.
Есть и другие версии. Самая стройная и красивая — нейротрофиновая гипотеза возникновения депрессии. Она связана с нейропластичностью — способностью мозга создавать новые связи между нейронами.
Благодаря нейропластичности мы учим новые языки, запоминаем книги и адаптируемся. Депрессия, как и болезни Паркинсона и Альцгеймера, связаны со снижением нейропластичности.
Но мы не знаем, депрессия делает мозг менее гибким — или, наоборот, депрессия случается, когда мозг потерял пластичность.
Вернемся к нейронам и их игре. Мяч-нейромедиатор попадает в корзину-рецептор, которая закреплена на отростке нейрона — дендрите. Именно он передает информацию из нейромедиатора в сам нейрон. Любой стресс активирует выброс кортизола, который снижает количество ответственного за сохранение и рост нейронов белка BDNF.
Если кортизол вырабатывается слишком часто, то BDNF в дефиците. Дендриты становятся короче, не дотягиваются до нейромедиатора и хуже считывают сообщения. При хроническом стрессе дендриты становятся совсем маленькими и умирают. Новые связи между нейронами образуются медленнее или вовсе не образуются. В худшем случае умирают и клетки-нейроны.
Нейропластичность снижается, и появляется депрессия.
К счастью, смерть нейронов — обратимый процесс. Антидепрессанты запускают сложную цепочку химических реакций, в результате которых синтезируется белок BDNF. Белок стимулирует отростки нейронов, они снова становятся длиннее, между нейронами восстанавливаются контакты.
Мозг снова нейропластичный, в норму приходят настроение, память и мышление. Так что антидепрессанты не меняют «плохое» настроение на «хорошее», а запускают процесс нейрогенеза.
Поэтому антидепрессивный эффект наступает только через несколько недель: восстановление нейронов — процесс небыстрый.
Косвенно гипотезу подтверждают данные о низкой концентрации белка BDNF у пациентов с депрессией и о ее увеличении при приеме антидепрессантов, а также эксперименты с крысами и мышами: когда в гиппокамп ввели белок BDNF, депрессивные грызуны резко поздоровели. Нейротрофиновая гипотеза выглядит многообещающе, но согласны с ней не все.
Почти яд?
Депрессия — научная загадка, сравнимая с происхождением жизни на земле, а гипотеза о химическом дисбалансе в мозге — теория струн в мире нейронаук. Мы не знаем точно, как именно антидепрессанты побеждают депрессию. Зато знаем, что у них много побочных эффектов.
Самые безобидные — тошнота, бессонница, аноргазмия, набор веса и головная боль. Антидепрессанты также ассоциируются с повышенным риском сердечного приступа, инсульта и преждевременной смерти и с деменцией.
Но в этом, возможно, виновата сама депрессия: она и без таблеток увеличивает риск деменции, сердечных заболеваний, инсульта, диабета и ранней смерти.
Как тяжело придется страдать, чтобы вылечиться, зависит от вида антидепрессанта. Есть закономерность: таблетки, которые отправляют депрессию в глубокий нокаут, самые невыносимые.
Оптимальными по соотношению побочек и эффекта считаются СИОЗС, селективные ингибиторы обратного захвата серотонина. Они относительно нетоксичные, и превысить их дозировку и получить из-за этого инсульт сложно. Поэтому СИОЗС — препараты первого ряда.
Когда они не помогают, депрессию лечат тяжелой артиллерией: ТЦА и ИМАО.
ТЦА, трициклические антидепрессанты, действуют почти как СИОЗС, но не избирательно: они задерживают между нейронами не только серотонин, но и норадреналин с дофамином. Депрессия, расстройства сна и даже соматические боли дезертируют. Все портят многочисленные побочки и риск превысить дозу и навредить сердцу. Поэтому ТЦА пьют тогда, когда СИОЗС не помогают.
Ингибиторы МАО эффективны, но стоит узнать их поближе, как обаяние рассеивается: они перегружают почки, плохо сочетаются с другими лекарствами и много кому противопоказаны.
С ними придется отказаться от сыра, бананов и других богатых тирамином продуктов — чтобы не случился «сырный синдром» с последующим инфарктом или инсультом.
Длинный список побочек включает даже гепатит, а появляются они чаще и интенсивнее, поэтому ИМАО применяют крайне редко.
Есть и другие типы антидепрессантов, которые применяют и упоминают реже — но нет ни одного, чей список побочек вы прочтете не моргнув глазом. Но так ли это важно, если антидепрессанты работают… А кстати, они работают?
Критика антидепрессантов
Первая буря разразилась в 1998 году, когда Ирвинг Кирш опубликовал свой первый метаанализ. Он объединил массив клинических испытаний СИОЗС и посчитал, что эффективность антидепрессантов небольшая и сравнима с плацебо (а может быть, даже и обусловлена эффектом плацебо).
Другие эксперты рассмотрели те же данные и пришли к противоположным выводам: антидепрессанты значительно эффективнее плацебо.
Кирш не успокоился, но стал осторожнее: в 2008 году во втором своем метаанализе он уже писал, что для наиболее тяжелых депрессий таблетки работают все-таки немного лучше плацебо.
Благодаря Киршу тема «антидепрессанты не работают» прогремела в СМИ и усилила предубеждения пациентов против таблеток.
Первый метаанализ занял почетное восьмое место в десятке самых противоречивых психологических исследований в истории по версии Британского психологического общества. Но это не помешало Йоханну Хари сослаться на него и написать, что принимать антидепрессанты не стоит.
(Кстати, в 2011 году и сам Хари оказался в центре скандала, потому что плагиатил и с фейкового аккаунта добавлял в Википедию нелестные факты о критиковавших его коллегах.)
В 2018 году ученые из Великобритании, Франции, Германии, Нидерландов, Португалии, Японии и США объединились и провели самый масштабный метаанализ эффективности антидепрессантов при клинической депрессии.
Они исключили исследования, которые могли бы исказить результаты, а также использовали даже те данные, которые не публиковались в открытом доступе. Анализ показал, что в целом антидепрессанты эффективнее плацебо на 15–55%.
Большой разброс — потому что некоторые препараты более эффективны (агомелатин, амитриптилин, пароксетин, эсциталопрам, миртазапин), другие — менее (флуоксетин, тразодон, флувоксамин, ребоксетин).
Этот психофармакологический спор учит осторожно относиться к метаанализам, ведь ошибки в методологии искажают картину до неузнаваемости.
Метаанализы Кирша мало учитывали различия между клиническими испытаниями: группами препаратов, конкретными препаратами, степенью тяжести депрессии и длительностью лечения.
Ученые из международной группы изучили в разы больше данных, следовали точной методологии и не делали спорных выводов.
Почему эффект такой разный?
И все-таки один вопрос остался.
Почему эффективность конкретных антидепрессантов так отличается? Дело в том, что эффективность конкретного препарата в каждом случае зависит от множества факторов: это и особенности пациента (возраст, сопутствующие заболевания), и тяжесть депрессии, и разные комбинации нарушений в работе мозга (дефицит какого именно нейромедиатора нужно устранить), и даже отличия в строении нейронов. Поэтому одним помогают СИОЗС, другим — СИОЗН, третьим — трициклики.
А еще не нужно забывать о сложном пути антидепрессанта до пункта назначения: сначала мы глотаем таблетку, потом она попадает в желудок, оболочка растворяется, вещество попадает в кровь и разносится по всему организму. Часть молекул поступает в мозг и действуют на рецепторы — но не сразу, сначала им нужно преодолеть гемато-энцефалический барьер.
И это сокращенное путешествие антидепрессанта, без лишних сентиментальных подробностей. Чем длиннее дорога, тем больше вероятность непредвиденных осложнений.
Поэтому предсказать действие препарата на конкретного пациента сложно: сначала психиатр прописывает СИОЗС, у которых оптимальное соотношение эффективности и побочных эффектов, а потом уже, если не сложилось, пробует другие группы.
ВОЗ не просто так считает депрессию основной причиной инвалидности в мире.
Если у вас диагностировали депрессию, относитесь к ней как к полноценной болезни, которую нужно лечить, а не как к «плохому настроению»: депрессия вызывает реальные боли, ослабляет иммунитет, снижает скорость мышления и даже разрушает гиппокамп, отчего больной хуже запоминает новую информацию. Она сокращает жизнь в среднем на 10 лет. 30–70% больных пытаются покончить с собой, у 15% это получается. Если был один эпизод депрессии, шанс 50%, что будет и следующий, если было уже два — уже 80%.
Психиатры знают про побочные эффекты антидепрессантов. Также они знают, что на таблетках риск повторной депрессии вдвое ниже. Поэтому, даже если прочитаете книгу очередного противника антидепрессантов, не выбрасывайте рецепт.
Однакоученые постоянно ищут более эффективные и безопасные антидепрессанты. Главные надежды связаны с запрещенными в России кетамином, каннабисом и псилоцибином из галлюциногенных грибов. Есть данные, что они работают даже для тех, кому не помогают антидепрессанты.
Грядет психоделическая революция, и особенно заметно это в США. Там уже одобрили продажу анестетика кетамина в виде спрея для носа, который работает уже через несколько часов или дней даже для резистентных депрессий. The New York Times восторженно называет это «уходом эпохи прозака».
Открылся частный Center for Psychedelic and Consciousness Research, сотрудники которого выяснят, как с помощью ЛСД и псилоцибина вылечить депрессию и другие психические расстройства. Целый ряд компаний собирается лечить депрессию натуральными растворами из псилоцибина и каннабиса.
Canopy Growth уже лечит депрессию у кошек и собак марихуаной. Подождем результатов.
Фото на обложке: Brett Jordan / Unsplash
Правда об антидепрессантах
Надо сказать что препараты, избирательно влияющие на настроение человека, врачи обнаружили совершенно случайно.
Они искали средства борьбы с туберкулезом и поняли, что новый препарат изониазид обладает интересным побочным эффектом — улучшает настроение пациентов.
Дальнейшие поиски привели к синтезу имипрамина, препарата, направленно влияющего на психическое состояние больных депрессией.
Конец 50-х и начало 60-х отмечены появлением на фармацевтическом рынке большого количества тимолептиков (от греч. «тимос» — настроение и «лептикос» — вбирающий). Казалось бы, с депрессией, состоянием, преследовавшим человечество тысячелетиями, покончено раз и навсегда — найдена «золотая пилюля», которая сделает всех людей счастливыми.
Как действуют антидепрессанты
Современная биохимическая теория депрессивных состояний считает, что все беды — от низкого содержания нейромедиаторов моноаминов (сератонина, допамина, норадреналина и др.) в синапсической щели.
Чтобы увеличить их количество до надлежащего уровня, следует блокировать их распад, который вызывается действием МАО (моноаминоксидазы), и/или блокировать обратный захват моноаминов нейронами.
Все это хорошо на бумаге, но что же в жизни?
Депрессия и агрессия
Наверное, больше всего фармакологические компании заработали именно на антидепрессантах, которые в свое время назначались врачами по поводу и без, стоило пациенту пожаловаться на малейшее ухудшение настроения. Хотя настроенческий спад характерен практически для любого заболевания. Однако в результате таких назначений был накоплен огромный клинический опыт.
- Оказалось, что как минимум одна треть пациентов вообще не реагирует на антидепрессанты. Имейте в виду, что человек должен глотать таблетки не менее 3 месяцев, прежде чем доктор имеет право сказать: «Хватит, вам это лекарство не помогает». Современная клиническая практика требует, чтобы антидепрессанты накопились в достаточном количестве, чтобы эффект их стал заметен. А если они не сработали? Получается, доктор 3 месяца травил доверчивого пациента?
- Появились новые исследования, говорящие о том, что у больных депрессией на самом деле количество серотонина в мозге БОЛЬШЕ, чем надо. Значит, назначая антидепрессанты, психиатры скорее вредят свои больным? На самом ли деле так достоверна «биохимическая теория депрессии»? До сих пор нет убедительного ответа на вопрос, почему вдруг у человека стали «закисать мозги» и его настроение стало ухудшаться.
- Новые поколения антидепрессантов очень мало помогают пациентам при легкой и средней степени депрессии. Относительно достоверный клинический эффект отмечен лишь при тяжелой форме депрессии. Но заметьте, что и при легкой, и тем более при средней степени депрессии эти препараты ОБЯЗАТЕЛЬНО назначаются психиатрами всего мира.
- Накопился клинический опыт, который говорит, что антидепрессанты дают более серьезные побочные эффекты, чем считалось раньше. По меньшей мере половина пациентов страдает от самих лекарств: у них появляются сексуальные проблемы, эмоциональное онемение и даже суицидальные мысли.
- Отмечается статистически достоверная прибавка в весе. Единственный препарат, при применении которого вес не повышался, — бупроптион (велбутрин). Однако людям, страдающим избыточным весом, не надо спешить принимать бупроптион. Другие его побочные эффекты смогут испортить вам настроение не хуже лишних килограммов.
- Нарушения памяти. Эти особенно грешат так называемые трициклические антидепрессанты: норпрамин, имипрамин, кломипрамин, доксепин. Как минимум половина больных дополнительно испытывают утрату способности концентрироваться. Настроение пациента может несколько улучшиться, но шансы попасть в тяжелую автоаварию у него при этом резко возрастают. Да и работать плодотворно не получится — этакий «веселый овощ».
- Натуральные добавки, в том числе омега-3 рыбные масла и витамин D, могут усиливать эффективность антидепрессантов. Это установлено 40 клиническими исследованиями использования традиционных антидепрессантов с сочетании с натуральными биодобавками. Поэтому, кстати, следует осторожно назначать антидепрессанты людям, увлекающимися биодобавками. Есть риск передозировки.
- Отмечена связь антидепрессантов с развитием аутизма. Матери, которые принимали антидепрессанты во время беременности, в два раза чаще рожали детей с аутизмом. Данные получены при обследовании 145 456 беременностей. Это очень серьезный риск, потому что около 7 % беременных получают антидепрессанты. Наверное, беременным вообще лучше отказаться от всех психотропных препаратов. Психологические проблемы, которые нередки в этом состоянии, лучше решать в кабинете психолога.
- Самоубийства и самоповреждения. Оказалось, что антидепрессанты не только не эффективны, но опасны для подростков, вызывая суицидные мысли и стремление наносить травмы самому себе. По крайней мере, так говорит достоверная статистика. 10. Антидепрессанты НЕ эффективны при социальной тревожности. Хотя неуверенность в себе при социальных ситуациях традиционно считается одним из основных показаний для применения этих препаратов.
Так что же делать простому человеку, которому предлагают принимать антидепрессанты?
Как говорится, нужно «семь раз отмерить». Все-таки чаще всего депрессии имеют в своей основе психологические проблемы, и решать их надо соответственно. Не стоит идти на поводу у доктора, который избрал легкий для себя путь — назначил таблетки.
Глотать их имеет смысл лишь при тяжелой степени депрессии, но и тогда следует активно заниматься своими личностными и социальными проблемами.
Кто вам в этом будет помогать — психолог, психотерапевт, друг, священник или кто-то еще, решать вам!
Сергей Боголепов
Фото thinkstockphotos.com
Ученые выяснили, почему антидепрессанты действуют не на всех людей
РИА НовостиРИА Новости
«Мы хотели понять, различается ли работа серотониновых рецепторов, связанных с ними генов и другие особенности биохимии у людей с депрессией, реагирующих или не реагирующих на антидепрессанты. Нейроны, выращенные из их перепрограммированных клеток, помогли нам составить полную картину различий между ними», — заявил Кришна Вадодария (Krishna Vadodaria) из Института Салка в Ла-Хойе (США).
Хроническая депрессия считается одним из самых распространенных и сложных психических расстройств. Как правило, появление хронической депрессии сопровождается утерей интереса к жизни, снижению самооценки, апатии и другим негативным эффектам.
За последние годы ученые открыли или создали сотни лекарств-антидепрессантов, позволяющих бороться с подавленным настроением. Многие из них обладают серьезными побочными эффектами, в число которых входят нарушение обмена веществ, ожирение и привыкание, а другие действуют далеко не на всех пациентов.
Помимо побочных эффектов, борьбе с депрессией мешает то, что ученые и врачи пока не до конца понимают природу этого психического заболевания. В частности, пока не понятно, работа каких отделов мозга и цепочек нервных клеток нарушается при развитии депрессии, а также то, как эти изменения влияют на мотивацию и настроение человека.
Вадодария и его коллеги сделали большой шаг в сторону получения ответа на все эти вопросы, экспериментируя с клетками, извлеченными из организма примерно восьми сотен людей, страдавших от клинических форм депрессии.
Отобрав несколько десятков из них, чье состояние особенно сильно менялось или не менялось после приема антидепрессантов, ученые превратили их клетки кожи в «заготовки» так называемых серотониновых нейронов, играющих важную роль в развитии депрессии.
Хроническое подавленное состояние, по текущим представлениям нейрофизиологов, возникает из-за того, что клетки мозга начинают чрезмерно активно перерабатывать молекулы серотонина, одного из видов «гормона счастья». Эти нарушения, как обнаружили создатели первых антипрессантов, можно подавить, используя молекулы, мешающие нейронам захватывать «лишний» серотонин из межклеточной среды и уничтожать его.
Как именно они работают, ученые до сих пор не знают, так как мозг человека содержит в себе несколько сот тысяч клеток, реагирующих на серотониновые сигналы. Это же мешало определению того, что именно мешает работе антидепрессантов.
Калифорнийские нейрофизиологи обошли эту проблему, наблюдая не за работой полноценного мозга людей, страдающих от депрессии, а за ростом культур «искусственных» нервных клеток и тем, как они соединялись друг с другом и обменивались сигналами.
Эти эксперименты раскрыли несколько важных различий как в работе генов, так и в поведении самих нейронов. В частности, ученые обнаружили, что нервные клетки людей, на которых антидепрессанты не действовали, формировали более длинные нервные окончания, чем нейроны других участников опытов.
Вдобавок, в этих клетках была понижена активность двух генов, PCDHA6 и PCDHA8, отвечающих за сборку молекул белкового «клея», соединяющего нейроны, а также образование связей между ними.
Подобные аномалии, как предполагают нейрофизиологи, могут нарушать работу цепочек серотониновых нейронов, повышая или понижая их активность. Эти сбои, в свою очередь, объясняют то, почему антидепрессанты не действуют на носителей этих версий PCDHA6 и PCDHA8. Как именно они работают, Вадодария и его команда планируют выяснить в ближайшее время.
Загрузка...
