16 декабря 2021 | Время чтения 7 мин
Ангелина Потеряйко, 16 декабря 2021, 16:16 — REGNUM В разгар пандемии короновирусной инфекции Москва приняла Европейскую конференцию Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) по борьбе с неинфекционными заболеваниями с использованием решений в области цифрового здравоохранения.
На ней обсуждались преимущества и недостатки новых технологий с точки зрения общественного здравоохранения. Одной из основных тем для дискуссий стала телемедицина, ставшая популярной в российском медицинском и IT-сообществе с приходом COVID-19.
Телемедицина декларируется как чуть ли не самый эффективный способ борьбы с заболеванием и распространением эпидемии. Но идеи её глобального использования лелеются в ВОЗ уже больше 10 лет.
Картина неизвестного художника. Аллегория медицины (фрагмент).XIX
В 2009 году ВОЗ провела второе глобальное исследование в области электронного здравоохранения с целью получения общей информации о состоянии развития этого направления.
Исследование прошло в 114 странах (59% государств-членов), начавших использовать доступные на тот момент элементы телемедицины.
На основании собранного материала появился доклад из серии «Глобальная обсерватория по электронному здравоохранению».
Результаты исследования показали, что около 30% стран имеют национальные агентства по поощрению и развитию телемедицины. 50% стран, не имеющие такие агентства или стратегии в области телемедицины, для развития телемедицины привлекли научные учреждения.
Еще 20% стран сообщили, что с 2006 года у них выходили публикации, посвященные оценке и анализу ситуации в сфере телемедицины. Согласно докладу, наиболее часто упоминаемым препятствием на пути реализации решений в области телемедицины во всём мире является понимание того, что затраты на телемедицину слишком высоки.
В развивающихся странах в качестве препятствий для развития телемедицины назвали ресурсные проблемы (высокая стоимость, неразвитость инфраструктуры и отсутствие технических знаний).
В развитых странах в числе препятствий чаще назывались правовые вопросы, связанные с защитой частной жизни и конфиденциальности пациентов, конкурирующие приоритеты системы здравоохранения и предположительное отсутствие спроса.
Кстати, в Российской Федерации Концепция создания единой государственной информационной системы в сфере здравоохранения, где упоминается проведение телемедицинских консультаций, была утверждена через 2 года после публикации знакового доклада ВОЗ — в 2011 году. А в 2016 году появился приоритетный проект «Электронное здравоохранение». Согласно его паспорту, к 2025 году во всех 85 субъектах Федерации должны быть организованы процессы оказания медицинской помощи с применением телемедицинских технологий.
Главный прорыв в области глобальной телемедицины был предпринят незадолго до «ситуации с COVID-19, которую можно охарактеризовать как пандемию».
В 2018 году Всемирная ассамблея здравоохранения в своей резолюции призвала ВОЗ разработать глобальную стратегию в области цифрового здравоохранения в поддержку национальных усилий по обеспечению всеобщего охвата услугами здравоохранения.
ВОЗ также разработала онлайн-платформу глобального реестра технологий, получившую название «Цифровой атлас здоровья».
Документ призван улучшить координацию деятельности в области цифрового здравоохранения во всём мире и обеспечения доступа к современным передовым методам в этой области.
Почти за год до начала распространения COVID-19 по всему миру, в апреле 2019 года, ВОЗ разработала руководство по цифровому здравоохранению, содержащее 10 рекомендаций по использованию цифровых технологий для улучшения здоровья людей.
В составлении перечня рекомендаций принимали участие мировые эксперты — они определяли, какие цифровые инструменты могут быть использованы для достижения максимального эффекта. Например, в руководстве указывается на возможность улучшения регистрации актов гражданского состояния путем направления уведомлений о рождении и смерти с помощью мобильных устройств.
А вот как реализуется эта рекомендация в России. В марте 2022 года появится единый федеральный реестр свидетельств о рождении и смерти, который будет вести Минздрав. По словам замминистра здравоохранения Павла Пугачева, это позволит улучшить качество статистической информации.
Здание Минздрава РФ
Дарья Антонова © ИА REGNUM
Продолжим рассматривать перечень ВОЗ. В этом документе рекомендуется внедрять телемедицинские услуги для решения проблемы доступности медицинских учреждений и врачей для пациентов, особенно в отдаленных и бедных районах.
И сразу покажем, как рекомендации берутся под козырек Минздравом.
В размещенном на одном из порталов Министерства здравоохранения РФ дайджесте новостей цифрового здравоохранения за 2 — 9 декабря 2021-го мы находим следующую заметку: «Телемедицинские технологии будут доступны в ФАПах Ивановской области с 2022 года. Это поможет решить проблему с доступностью врачебной помощи в отдаленных районах».
В рекомендациях ВОЗ отмечается, что телемедицина является ценным дополнением к личному взаимодействию пациента с врачом, но не должна полностью заменять их.
Буквам рекомендаций вторит и министр здравоохранения Михаил Мурашко:
«На мой взгляд, у телемедицины большое будущее в любом случае. Ни одна телемедицина всё-таки не заменит в полной мере осмотра врачом, телемедицина — это дополнение к визиту к врачу».
Михаил Мурашко
Duma.gov.ru
Другие цифровые технологии, рассмотренные ВОЗ, включают инструменты поддержки принятия решений, которыми могут руководствоваться медицинские специалисты при оказании помощи и которые позволяют пациентам и врачам дистанционно общаться и консультироваться по вопросам здравоохранения.
Вот что говорит об этом наш министр здравоохранения.
На виртуальном саммите QS Subject Focus Summit Medicine 2021 он поведал о том, что накопление больших данных позволило оперативно создать ряд цифровых сервисов с использованием технологии искусственного интеллекта, начиная от компьютерного зрения для описания снимков до системы поддержки принятия врачебных решений, которые уже зарегистрированы в России.
А вот как используется этот инструмент поддержки в Москве. Чат-бот на основе искусственного интеллекта помогает москвичкам передать жалобы на самочувствие перед приемом врача в женских консультациях.
Что касается Москвы, то наша столица очень тесно сотрудничает с ВОЗ в области телемедицины и рада получать от неё знаки внимания и одобрения.
В сентябре 2020 года делегация ВОЗ посетила московский Центр телемедицины, расположенный под боком Минздрава — в соседнем здании. Напомним, что Центр — детище вице-мэра Москвы Анастасии Раковой — был создан для контроля состояния здоровья добровольцев, принимающих участие в исследованиях российской вакцины от коронавируса.
Михаил Мурашко во время посещения Телемедицинского центра Москвы
Minzdrav.gov.ru
Процитируем восторги, которые источал в адрес Центра директор Европейского регионального бюро ВОЗ Ханс Клюге:
«Я нахожусь под большим впечатлением от телемедицинского центра, я ничего подобного в жизни не видел. Дело в том, что в этом центре главное — человек, а уже всё остальное, технологии и прочее, окружает его. А это очень важно для того, чтобы у нас было доверие — доверие между пациентом и врачом».
Приведенных примеров вполне достаточно для того, чтобы сделать вывод: ВОЗ пытается всеми силами вклиниться в управление национальным здравоохранением России, и чиновники разного уровня ей в этом потворствуют.
https://www.youtube.com/watch?v=NqBw7ShPpfg
Но есть еще один интересный факт, подтверждающий тесную дружбу Минздрава и ВОЗ. Это офис Всемирной организации в Москве, появившийся в столице сначала в виде представительства ВОЗ в РФ 23 года назад.
Расположенный в красивом особняке в самом сердце города — в Леонтьевском переулке, в августе 2019 года офис ВОЗ получил статус глобального центра по борьбе с неинфекционными заболеваниями, куда особым с статусом, наравне с ВИЧ и туберкулёзом, включены табакокурение и алкоголизм.
Функционирование глобального центра осуществляется за счет средств Российской Федерации.
Вот как интересно отчитался перед ВОЗ министр здравоохранения РФ о своей работе на Европейской конференции ВОЗ, о которой упоминается в начале этой статьи.
Он сообщил, что в России технологиям с использованием искусственного интеллекта, которые позволяют более быстро принимать врачебные решения, уделяется колоссальное внимание, причем не только в здравоохранении, но и в маркировке табачных изделий и алкогольной продукции.
«В 2020 году в Конституцию РФ было погружено новое понятие — это общественное здоровье. И комплекс мер, которые проводятся сегодня по ограничению населения к табаку, является одним из самых инновационных в мире», — уточнил Михаил Мурашко.
Штаб-квартира ВОЗ в Женеве
(сс) Yann Forget
- В этом обзоре затронута лишь часть описания тесного взаимодействия ВОЗ и Министерства здравоохранения, затрагивающая только одно направление развития медицины, которая имеет иностранные корни и неизученные последствия — телемедицина.
- С учетом того, что до марта 2022 года будет создан межправительственный переговорный орган (МППО) ВОЗ для подготовки и согласования проекта «Пандемического соглашения», согласно которому ВОЗ будет играть исключительную роль в вопросах мирового здоровья населения, а само «Пандемическое соглашение» должно быть принято не позднее середины 2024 года, следует понимать, что Россия при нынешней политике Минздрава будет вынуждена выполнять все указания Всемирной организации, вплоть до ограничения прав человека при наступлении «пандемических» режимов и чрезвычайных ситуаций и запросов внешней помощи в случае, если страна не будет справляться с «пандемией» своими силами.
- Читайте ранее в этом сюжете: Телемедицина в России — агрессия против здоровья нации или большое будущее?
- Читайте развитие сюжета: Телемедицина имеет большое будущее в России – Мурашко
Как COVID-19 изменит систему здравоохранения | Решения на РБК+
Власти и медики предложили ряд реформ в оказании медицинской помощи населению и реагировании на распространение инфекционных заболеваний.
Пандемия COVID-19 обнажила некоторые проблемы здравоохранения в большинстве развитых стран, отмечает руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением, д.м.н.
, MBA Гарвардского университета Гузель Улумбекова в материале Информационно-аналитической системы фонда «Росконгресс»: дефицит стационарных коек, медицинского персонала и средств индивидуальной защиты, дезинтеграцию управления между центром и регионами, а также неповоротливость систем финансирования медицинской помощи.
Жертвами вируса в первые четыре месяца стали страны с достаточно высокими национальными расходами на здравоохранение: Италия (вложила в отрасль в 2019 году, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), 8,9% ВВП), Испания (9%), США (17,1%), Франция (11,5%) и Великобритания (9,8%). Для сравнения: в Южной Корее эти расходы составили 7,3% ВВП, в Китае — 5%, в России — 5,3%.
По данным Европейского бюро ВОЗ, на регион приходится 31% общего числа заболевших и 43% общего числа умерших во всем мире.
Эксперты Фонда Международного медицинского кластера (ММК) в аналитическом отчете по международному опыту борьбы с COVID-19 отмечают положительно разве что опыт Германии.
Централизованная система здравоохранения, достаточное количество оборудования для респираторной поддержки, большой коечный фонд и возможности его расширения, а также высокий уровень дисциплины населения позволили более эффективно справиться с оперативным лечением тяжелых больных и сокращением социальных контактов в группах риска, отмечает директор по внешним коммуникациям и международным отношениям ММК Фаина Филина.
США, набравшие 83,5 балла из 100 по общему показателю безопасности страны для здоровья граждан и готовности к вспышкам инфекционных заболеваний «Глобального индекса безопасности здравоохранения — 2019» (Global Health Security Index, GHS), остаются лидерами по числу подтвержденных случаев коронавируса и общему количеству смертельных исходов — более 133 тыс. (данные Университета Джона Хопкинса на середину июля). Негативную роль сыграла противоречивая политика властей, отмечают аналитики ММК. А также низкая эффективность исключительно страховой системы здравоохранения, говорит заведующий лабораторией геномной инженерии МФТИ Павел Волчков.
Сейчас по распространению вируса вслед за США (более 3 млн зараженных и 4,4% смертельных исходов) идут Бразилия — 1,8 млн зараженных (смертность 3,9%) Индия — 849,4 тыс. (2,8%) и Россия — 727 тыс. (1,5%), по данным ВОЗ.
Высокая численность населения в этих странах не первопричина продолжающегося распространения вируса.
Пример Китая, где впервые было выявлено заболевание, показывает, что даже в стране с 1,4 млрд жителей можно сдерживать распространение инфекции, считают авторы аналитического доклада «Влияние коронавируса COVID-19 на ситуацию в российском здравоохранении» Центрального научно-исследовательского института организации и информатизации здравоохранения Минздрава РФ.
Азиатские системы здравоохранения, в первую очередь Китая, а также Южной Кореи, Японии и Сингапура по быстроте реакции и качеству оказания медицинской помощи задали стандарты реагирования на подобные угрозы, считает Павел Волчков: «Скорость принятия решений органами госуправления и эффективность системы здравоохранения — ключевые факторы успешной борьбы с пандемией».
Опыт столицы
Основной удар эпидемии в России пришелся на Москву (плотность населения — почти 5 тыс. человек на 1 кв. км) и Московскую область. Число заболевших в столице по-прежнему самое высокое в стране — свыше 229 тыс.
, в Московской области — более 60 тыс.
Но удельная доля заболевших, приходящаяся на Москву, снижается с каждым днем, отмечают в ММК: доля новых случаев заболевания в столице сократилась с 70–80% суммарного российского показателя в начале эпидемии до примерно 10%.
Игнат Козлов для РБК+
- Фаина Филина, директор по внешним коммуникациям и международным отношениям Фонда
- Международного медицинского кластера:
«В Москве централизованная система оказания медпомощи, что позволяет оперативно перераспределять коечные мощности, и достаточно необходимого для лечения коронавирусных больных оборудования.
В столице с самого начала применялись достаточно эффективные инструменты для борьбы с коронавирусом: оперативное принятие карантинных мер и самоизоляция, взаимодействие с населением — информирование об актуальной эпидемиологической ситуации, создание нескольких эшелонов защиты, в том числе с перепрофилированием госпиталей и быстрым строительством новых — например, современного инфекционного госпиталя МКЦИБ «Вороновское» (ГБУЗ им. Демихова). Все это позволило взять эпидемиологическую ситуацию под контроль».
Сотрудники медкластера, в частности, курировали строительство инфекционных блоков инфекционной больницы в поселении Вороновское. Постоянный современный технологичный госпиталь площадью более 80 тыс. кв. м общей вместимостью 800 койко-мест (при уплотнении — до 900 койко-мест) был построен буквально за месяц и оснащен современным медицинским оборудованием, необходимым для борьбы с COVID-19.
Игнат Козлов для РБК+
- Тимур Андрбаев, директор по строительству Фонда Международного медицинского
- кластера:
«Пандемия повысит востребованность экспертизы в области возведения медицинских зданий по международным стандартам, проектирования их с возможностью быстрой перепланировки, в зависимости от задач и масштабов работы клиники».
Новые блоки больницы в Коммунарке также были возведены с учетом принципов бережливого здравоохранения, отмечает заместитель заведующего лабораторией анализа показателей здоровья населения и цифровизации здравоохранения МФТИ Станислав Отставнов. По его словам, необходимо расширять сети пунктов санитарно-медицинской помощи по стандартам XXI века (с системой воздухоподготовки, с современными условиями для изоляции инфекционных больных) и в других регионах.
Подобные проекты, по мнению Павла Волчкова, вполне смогут стать сетевыми хабами для борьбы с возможными будущими инфекциями и эпидемиями. По его словам, фактически работы по созданию системы противодействия пандемиям и ЧС уже ведутся.
Большинство клиник пишут протоколы, как принимать пациентов, тестировать их на входе, говорит он: «Создается алгоритм, какие клиники при каких объемах в будущем будут переключаться с профильной деятельности на инфекционную.
Эти процессы сейчас будут отрабатываться».
От центра к регионам
Рассредоточенность населения большей части нашей страны (плотность населения России в 2017 году составляла 8,6 человека на 1 кв.
км, в Великобритании — 271,9, Италии — 200,9, США — 33,8), относительно низкие мобильность и туристическая активность населения как внутри страны, так и на зарубежных направлениях в первые месяцы сдерживали распространения вируса в регионах и позволили подготовить систему здравоохранения к отпору пандемии, отмечается в докладе Центрального научно-исследовательского института организации и информатизации здравоохранения Минздрава РФ.
Однако финансовые условия многих медицинских организаций к началу эпидемии не позволяли регионам самостоятельно решать задачи, связанные с борьбой с коронавирусом, отмечается в докладе «Влияние коронавируса COVID-19 на ситуацию в российском здравоохранении».
На создание дополнительного или перепрофилируемого коечного фонда, обеспечение его кислородом, врачей — средствами индивидуальной защиты, а также оснащение реанимационных и пульмонологических отдалений региональных и муниципальных медучреждений в марте и апреле этого года из федерального бюджета было выделено более 65 млрд руб.
По данным мониторинга ВОЗ, правительство РФ также направило 46,7 млрд руб. на доплаты медикам и другим специалистам, задействованным в борьбе с пандемией, 10 млрд руб.
— на закупки оборудования, в том числе аппаратов искусственной вентиляции легких, 10,7 млрд руб. — на строительство и оснащение новых инфекционных центров в 15 регионах, 5,2 млрд руб.
— на покупку машин скорой помощи в регионах.
Коронавирус ускорил финансовые вливания в отрасль, отмечают аналитики Центрального научно-исследовательского института организации и информатизации здравоохранения Минздрава РФ: «Многие направления закупок совпадают с планировавшимися в рамках национального проекта «Здравоохранение».
В целом система выдержала испытание коронавирусом, считает ректор Первого Московского государственного медицинского университета имени И.М. Сеченова Петр Глыбочко. Несмотря на рост заболеваемости вирусом, отмечается низкий уровень смертности в стране от COVID-19.
Фактическое количество смертей как по Москве, так и по другим регионам еще будет уточняться, отмечают авторы доклада «Какого количества смертей от COVID-19 удалось избежать российскому обществу» НИУ ВШЭ.
Однако в целом поведение россиян и принятые меры, по подсчетам НИУ ВШЭ, позволили сохранить от 80 тыс.
до 3,8 млн жизней (худший вариант, был бы возможен при неизменности поведения граждан и отсутствии информации о развитии эпидемии).
Время перемен
Борьба с пандемией идет на пределе возможностей, и дальнейшая жизнеспособность системы здравоохранения требует кардинальных перемен, в управлении и финансировании отрасли, приводят слова Гузели Улумбековой в аналитических материалах «Росконгресса».
К началу эпидемии российское здравоохранение, по ее оценке, находилось в ситуации хронического недофинансирования. С 2012 по 2018 год обеспеченность стационарными койками в государственных и муниципальных медицинских организациях сократилась на 15% (на 160 тыс.
единиц, оказавшись на 15% ниже, чем в Германии), а обеспеченность практикующими врачами — на 12% (на 46 тыс. человек).
Низкие должностные оклады привели к массовому исходу кадров из отрасли и огромным перегрузкам оставшегося персонала, говорит Гузель Улумбекова.
В сельской местности, в малых и средних городах, а также в «первичном звене» здравоохранения врачей меньше необходимого количества в полтора раза (на 36 тыс.
человек), среднего медперсонала — в 1,8 раза (на 66 тыс. человек), фельдшеров — в 1,9 раза (на 20 тыс. человек).
Система здравоохранения в России была оптимизирована под эпидемию неинфекционных заболеваний, а сами санитарно-эпидемиологические службы не смогли предотвратить вспышку COVID-19, отмечает Станислав Отставнов: «Поэтому специалисты выступают за изменения в Роспотребнадзоре — именно это ведомство фактически ответственно за борьбу с пандемией».
В частности, авторы резолюции по итогам VIII Международного онлайн-конгресса «Оргздрав-2020» настаивают на создании единой вертикали управления здравоохранением и подчинении Минздраву службы санитарно-эпидемиологического надзора, установлении единых базовых окладов по основным квалификационным группам медицинских работников и законодательно обоснованных норм трудовой нагрузки, а также увеличении госфинансирования отрасли минимум до 6,5 трлн руб. к 2022 году.
Централизация системы здравоохранения — обязательное условие решения проблемы кадрового голода отрасли в регионах, отмечает директор Института экономики здравоохранения ВШЭ Лариса Попович.
Также необходимо активнее привлекать частный сектор в систему обязательного медицинского страхования (ОМС), создавая условия референтной цены.
«Должны быть единые тарифы за услугу определенного качества, и не важно, кто будет эту услугу предоставлять — государственное или частное медицинское учреждение, они должны находиться в равных условиях. Пациентам нужно предоставить возможность выбирать и платить за выбор врачей, а не страховых компаний», — говорит эксперт.
Медицинское сообщество предлагает объединить средства ОМС, федерального и регионального бюджетов, передать функции частных страховых медицинских организаций государственным, территориальные отделения ФОМС сделать финансовыми подразделениями региональных органов управления здравоохранением, а медорганизации перевести на оплату по смете с элементами поощрения за качество и объем услуг. «Это необходимо для обеспечения бесперебойного финансирования медицинской помощи и оптимального планирования потоков пациентов», — говорится в резолюции «Оргздрав-2020».
Похоже, что на фоне пандемии, парализовавшей экономику, во многих вопросах власти и медицинское сообщество будут солидарны. По крайней мере, необходимость трансформации системы реагирования на санитарно-эпидемиологические вызовы обсуждают в правительстве.
О том, что необходимо как минимум сохранить резерв созданных для борьбы с COVID-19 оснащенных кислородом больничных коек, сформировать заказ для медицинской промышленности на средства индивидуальной защиты и необходимое оборудование, а также повышать квалификацию медиков, заявила в конце июня вице-премьер Татьяна Голикова. Минздрав намерен создать мобилизационную инфекционную службу. Кроме того, в мае министр здравоохранения России Михаил Мурашко говорил о необходимости повышать прозрачность и объемы финансирования системы обязательного медицинского страхования. О необходимости совершенствования системы ОМС заявляли и в Совете Федерации.
В воз обеспокоены чрезмерным потреблением соли
ЖЕНЕВА, 5 мая. /ТАСС/.
Большинство людей потребляют в два раза больше соли, чем рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) в качестве предельной нормы 5 граммов в день, и это подвергает риску здоровье.
Об этом заявила в среду женевская штаб-квартира ВОЗ, опубликовавшая ориентиры по содержанию соли в продуктах, включая хлеб, масло, чипсы, печенье, пиццу и различные виды консервов.
На эту тему
«Большинство людей потребляют в два раза больше рекомендованных ВОЗ 5 граммов соли ежедневно, подвергая себя большому риску сердечных заболеваний и инсульта, от которых каждый год умирают, по оценкам, 3 млн людей», — напомнила организация. В новом докладе ВОЗ приведены «глобальные ориентиры для уровня натрия в более чем 60 пищевых категориях», что поможет «улучшить диеты и спасти жизни».
Актуальность такой публикации эксперты объяснили в частности тем, что потребление «переработанных продуктов питания быстро повышает поступление натрия» в организм людей. При этом нередко в разных странах одинаковые продукты содержат разное количество соли.
Поэтому ВОЗ представила «гармонизированные глобальные ориентиры», которые помогут государствам ставить цели по снижению потребления соли и стимулировать к соответствующим шагам пищевую промышленность. Организация напомнила, что задача состоит в уменьшении потребления соли на 30% к 2025 году.
Такое решение приняла в 2013 году Всемирная ассамблея здравоохранения.
«Большинство людей не знают, сколько соли они потребляют, — заявил в связи с публикацией доклада генеральный директор ВОЗ Тедрос Аданом Гебрейесус. — Необходимо, чтобы страны выработали политику по снижению ее потребления и населению была предоставлена информация, позволяющая сделать правильный выбор».
Как отмечается в докладе, ВОЗ «начала разрабатывать глобальные ориентиры для уровней содержания натрия в продуктах в 2020 году». Эта работа учитывает «опыт стран и регионов, ставящих цели для уровней натрия различных категорий продуктов».
«Чрезмерное количество натрия в диете повышает кровяное давление и, как следствие этого, увеличивает риск сердечно-сосудистых заболеваний», — констатировали эксперты. Снижение же потребления соли уменьшает этот риск, а также опасность развития хронических болезней почек, печени, ожирения и рака желудка, резюмировали авторы доклада.
ВОЗ: повышенное внимание систем здравоохранения к вопросам питания может спасти 3,7 миллиона жизней до 2025 г
Согласно новому докладу, выпущенному Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ), службы здравоохранения должны взять за правило уделять повышенное внимание обеспечению оптимального питания на каждом этапе жизни человека. По оценкам, до 2025 г. при выделении необходимых ресурсов на решение проблем питания может быть спасено 3,7 миллиона жизней1.
«В интересах качественного оказания медицинских услуг и достижения всеобщего охвата услугами здравоохранения питание должно стать одним из центральных элементов базового набора услуг по охране здоровья, — отметила помощник Генерального директора ВОЗ д-р Наоко Ямамото. — Нам также необходимо создать более благоприятные условия для здорового питания, позволяющие всем людям потреблять здоровые пищевые продукты».
Во всех странах базовый набор услуг здравоохранения должен включать в себя эффективный компонент, посвященный питанию, однако конкретные практические меры, лучше всего соответствующие национальной политике, стратегиям и планам в области охраны здоровья населения, должны определяться самими странами.
Ключевые практические меры включают в себя: обеспечение женщин добавками железа и фолиевой кислоты в рамках дородовой помощи; отсрочку пережатия пуповины для получения младенцем важных питательных веществ, необходимых ему после рождения; пропаганду, защиту и поддержку грудного вскармливания; предоставление рекомендаций по вопросам питания, в частности, по ограничению потребления свободных сахаров2 взрослыми и детьми и по снижению потребления соли для уменьшения риска сердечно-сосудистых заболеваний и инсульта.
Инвестиции в практические меры в области питания помогут странам приблизиться к поставленной ими цели по обеспечению всеобщего охвата услугами здравоохранения и Целям в области устойчивого развития.
Они могут также благоприятно повлиять на экономику, поскольку каждый доллар США, потраченный донорами на осуществление базовых программ в области питания, приносит 16 долларов местной экономике3.
Мир достиг определенных успехов в области питания, однако проблемы остаются. Во всем мире уменьшились показатели задержки роста (сниженного соотношения роста и возраста): в период с 1990 по 2018 г.
распространенность задержки роста среди детей в возрасте до пяти лет сократилась с 39,2% до 21,9% или с 252,5 миллионов до 149,0 миллионов детей, хотя в странах Африки и Юго-Восточной Азии ситуация улучшается медленнее.
Вместе с тем, растут показатели распространенности ожирения. С 1990 по 2018 г. доля детей, масса тела которых считается избыточной, выросла с 4,8% до 5,9%, то есть таких детей стало на 9 миллионов больше.
Кроме того, практически во всех странах и регионах растут показатели избыточной массы тела и ожирения среди взрослых; в 2016 г. избыточную массу тела имели 1,3 миллиарда человек, из которых 650 миллионов (13% мирового населения) страдали ожирением.
Ожирение является серьезным фактором риска диабета; сердечно-сосудистых заболеваний (в основном, болезней сердца и инсульта); заболеваний опорно-двигательного аппарата (особенно остеоартроза — дегенеративного заболевания суставов, приводящего к тяжелым инвалидизирующим последствиям); и некоторых видов рака (в том числе эндометрия, молочной железы, яичника, простаты, печени, желчного пузыря, почки и толстой кишки).
Повышенное внимание к вопросам питания при оказании медицинской помощи является ключевым условием преодоления обоих проявлений «двойного бремени» неполноценного питания.
В публикации «Основные действия в области питания» в сводном виде представлены меры по борьбе с «двойным бременем» недостаточной и избыточной массы тела и представлен инструмент, помогающий странам включить меры по обеспечению полноценного питания в свою национальную политику в области здравоохранения и развития.
[1] World Bank: Source: Shekar M, Kakietek J, D'Alimonte M, Sullivan L , Walters D, Rogers H, Dayton Eberwein J, Soe-Lin S, Hecht R. Investing in nutrition. The foundation for development.
An investment framework to reach the Global Nutrition Targets. World Bank, Results for Development, Bill and Melinda Gates Foundation, CIFF,1000 days. http://documents.worldbank.org/curated/en/963161467989517289/pdf/104865-REVISED-Investing-in-Nutrition-FINAL.pdf
[2] Свободные сахара включают в себя моносахариды и дисахариды, добавляемые в продукты питания и напитки на производстве, предприятиях общественного питания или на дому; в естественном виде сахара присутствуют в меде, сиропах, фруктовых соках и их концентратах.
[3] Development Initiatives. Global Nutrition Report 2017: Nourishing the SDGs. Bristol, UK: Development Initiatives, 2017
Как далёкий от медицины Всемирный банк опередил ВОЗ с «глобальной пандемией» — Фонд стратегической культуры
Первая фаза единоборства с COVID-19 продлится до 2025 года, затем наступит вторая фаза
Благодаря СМИ у людей сложилось представление, что среди международных организаций ведущее место в борьбе с COVID-19 занимает Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Отчасти это так.
ВОЗ диктует всему миру, как вести эту борьбу, но практические возможности у неё ограничены. Бюджет ВОЗ, формируемый за счет взносов стран-членов на 2020-21 гг., не дотягивает даже до 1 миллиарда долларов (956,9 млн.).
Правда, в последние годы дополнительным источником финансирования ВОЗ стали добровольные пожертвования, сегодня это основной источник для ВОЗ. На 2020-21 гг. их объём в доходной части бюджета ВОЗ определён в 4,8 млрд. долл.
Надо полагать, основная часть добровольных пожертвований, как всегда, придёт от Билла Гейтса (Благотворительный фонд Билла и Мелинды Гейтс). Итого на 2020-21 гг. суммарный бюджет ВОЗ почти 5,8 млрд. долл.
Чтобы понять, каковы финансовые возможности ВОЗ, отмечу, что утверждённый на 2020 год бюджет всей Организации Объединённых Наций (ООН) составляет 3,07 млрд. долл. ВОЗ на этом фоне выглядит сверхблагополучной (по части финансового обеспечения) организацией в системе ООН.
Даже если брать официальный бюджет всей ООН (тот, который формируется за счёт взносов стран-членов), на ВОЗ приходится более 30% этого бюджета! Ни одна организация в системе ООН так не облагодетельствована неофициальными благотворителями типа Билла Гейтса, как ВОЗ.
И всё равно нынешний бюджет ВОЗ в 5 миллиардов долларов выглядит жалким на фоне денег, которые необходимы, чтобы спасти человечество от COVID-19.
Конечно, предполагается, что затраты на конкретные мероприятия по борьбе с коронавирусом должны нести государства, а не международные организации. Кое-какие государства действительно проявили щедрость в этом вопросе. Например, США. Весной американский Минфин выделил на борьбу с коронавирусом и смягчение социально-экономических последствий пандемии 2,2 трлн. долл.
Однако у Америки есть печатный станок: ФРС США напечатала дополнительные триллионы и дала их взаймы американскому казначейству. А если учесть ещё триллионы долларов, напечатанных ФРС и выданных напрямую в виде кредитов американской экономике, суммарная величина денежной массы, брошенной на спасение от коронавируса, составила в США 6 трлн. долл. (30% ВВП страны).
У большинства стран мира такого волшебного источника денег нет. ВОЗ загоняет бедные и беднейшие страны в пандемию страха, но кроме «советов» и «директив» она ничего этим странам не даёт.
И тут на арену в качестве спасителей человечества выходят некоторые институты, которые никакого, казалось бы, отношения к эпидемиям, пандемиям и вообще к медицине не имеют. Я имею в виду МВФ и Всемирный банк (ВБ).
Они привыкли оперировать большими деньгами. Ещё недавно они были далеки от медицины и здравоохранения, но в 2020 году у них произошёл революционный разворот.
Причём не ко всей медицине и не ко всему здравоохранению, а лишь к тому, что касается COVID-19.
Международный валютный фонд предоставил 81 стране кредитные средства на сумму почти 100 млрд. долл. на преодоление последствий пандемии коронавируса. Об этом заявила 29 сентября директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева.
Среди получателей денег МВФ – страны Азии, Африки, Латинской Америки, постсоветские страны. Так, в конце мая было принято решение о выделении Украине очередного кредитного транша примерно в 5 млрд. долл.
Выделенный транш, по требованию МВФ, должен быть использован целевым образом – «на ликвидацию последствий пандемии в экономике Украины». На те же цели МВФ выделил 375 млн. долл. Узбекистану.
МВФ вёл переговоры с Белоруссией на ту же тему, предполагаемая сумма кредита – 900 млн. долл., но кредит не состоялся. Политические соображения для МВФ оказались важнее, чем угроза COVID-19 в Белоруссии.
В целом кредитная активность МВФ под флагом борьбы с COVID-19 сводится к финансированию мер по ликвидации последствий и смягчению вирусно-экономического кризиса в странах-членах. Борьбой с COVID-19 в медицинском смысле МВФ не занимается.
А вот Всемирный банк (ВБ) взял на себя бремя непосредственной борьбы с пандемией; он, как и МВФ, заявил, что приоритетным направлением его деятельности станет ликвидация последствий и смягчение вирусно-экономического кризиса.
Разворот ВБ в сторону новых задач весной 2020 года был даже более крутым, чем у МВФ. Ведь новые задачи весьма для банка непривычны, они имеют отношение к медицине, эпидемиологии, медикаментам, вакцинации, карантинным мероприятиям, тестированию населения и т. п.
Для этого нужен опыт, нужны специалисты, коих во Всемирном банке на начало сего года практически не было.
Под Всемирным банком следует понимать Группу Всемирного банка, в которую, кроме основного института – Международного банка реконструкции и развития (МБРР), входит также Международная ассоциация развития (МАР), Международная финансовая корпорация (МФК) и Многостороннее агентство по инвестиционным гарантиям (МАИГ).
В мае президент Группы ВБ Дэвид Малпасс с гордостью рапортовал: «Группа Всемирного банка быстро и решительно приступила к осуществлению операций экстренного реагирования в 100 странах мира, применяя механизмы, позволяющие другим донорам оперативно расширить масштабы этих программ.
Чтобы экономика снова начала расти, мы должны поставить своей целью принятие быстрых и гибких ответных мер, позволяющих урегулировать чрезвычайную ситуацию в здравоохранении, предоставить денежные средства и иную масштабируемую поддержку, чтобы защитить бедные слои населения, поддержать частный сектор, повысить устойчивость экономики к потрясениям и ускорить её восстановление».
На сайте Группы ВБ в х к этому заявлению президента даны некоторые подробности: в упомянутых 100 странах проживает 70% населения планеты. 39 из этих 100 стран расположены в Африке к югу от Сахары.
Почти треть всех проектов осуществляются в странах, затронутых нестабильностью и конфликтами (Афганистан, Гаити, Нигер, Чад).
К началу октября число стран, которым ВБ оказывал помощь для борьбы с COVID-19 и его последствиями, увеличилось до 111.
Также: «С марта Группа Банка оперативно предоставила странам рекордные объемы помощи, призванные содействовать их усилиям по защите бедных и уязвимых слоев населения, укреплению систем здравоохранения, поддержке частного сектора и ускорению восстановления экономики.
Эта помощь – самая масштабная и оперативная антикризисная программа в истории Группы Банка – стала важной вехой на пути выполнения обязательства Группы Банка предоставить в течение 15 месяцев 160 млрд. долл.
США в виде грантов и финансовой поддержки, чтобы помочь развивающимся странам справиться с медицинскими, социальными и экономическими последствиями пандемии COVID-19 и карантинных ограничений в экономике развитых стран».
Упомянутая выше цифра в 160 млрд. долл. – обязательства Группы ВБ на срок с апреля 2020 года до 30 июня 2021 года. Чтобы понять, насколько это большая для ВБ сумма, приведу некоторые цифры. В 2018 году Группа столкнулась с острым дефицитом финансовых ресурсов. Было принято решение об увеличении оплаченного акционерного капитала МБРР и МФК на 13 млрд. долл.
В итоге, как сообщалось на сайте ВБ, «ожидается, что после принятия одобренных сегодня (21 апреля 2018 г. – В.К.) мер среднегодовой объем средств, имеющихся в распоряжении всех финансовых учреждений Группы Всемирного банка, будет составлять 100 млрд. долл. США в период между 2019 и 2030 фин. гг.
, что благоприятно отразится на положении всех членов Группы Банка, независимо от уровня их дохода».
Получается, что все без остатка деньги ВБ в течение 15 месяцев будут брошены на фронт борьбы с COVID-19. Впору переименовать Всемирный банк во Всемирный фонд борьбы с COVID-19! Из объявленной суммы 12 млрд. долл.
сразу же были определены для финансирования закупки и распространения вакцин от коронавируса COVID-19. Обещанные деньги с апреля регулярно выдаются. Вот одно из последних сообщений: Совет директоров Всемирного банка в начале октября одобрил выделение пакета размером 12 млрд долл.
для развивающихся стран на закупку тестов и лечение COVID-19.
А теперь отвлечёмся от цифр и задумаемся.
Всемирный банк был учрежден 76 лет назад на конференции в Бреттон-Вудсе. В 1995-2000 гг. я работал в одном из проектов ВБ для России и могу смело утверждать: за всю историю МБРР и всей Группы ВБ этот международный финансовый институт ни разу не проделывал таких кульбитов; как говорят сейчас, переобулся на ходу.
Зная немного специфику работы Всемирного банка, хочу сказать: в этой организации никогда не принимаются скоропалительные решения, любые экспромты там исключены. Любой вопрос готовится загодя, иногда в течение нескольких лет.
И резкое включение ВБ в борьбу с COVID-19 имеет все признаки «экспромта», хорошо подготовленного загодя.
Обратимся к первому полноформатному официальному документу ВБ по теме COVID-19. Он называется World COVID-19 Strategic Preparedness and Response Program (SPRP) – «Программа стратегической подготовки и реагирования на COVID-19 в мире (ПСПР)».
Документ объёмом в 60 страниц датирован 2 апреля 2020 года.
На титульном листе имеется подзаголовок, из которого следует, что даётся описание лишь первой фазы программы, в рамках которой планируется реализация 25 проектов.
Первое, что бросается в глаза: документ тщательно отшлифован; мне известно много других документов ВБ, качество которых оставляет желать много лучшего.
Особенно удивительно, что в документе затрагивается много вопросов, которые находятся вне компетенции профессиональных финансистов, банкиров, специалистов по управлению проектами, юристов (таков профессиональный состав сотрудников ВБ).
Это вопросы, относящиеся к вирусологии, эпидемиологии, вакцинации и т. п. По моим ощущениям, подготовка такого документа началась не позже 2019 года.
Причём его разработчики получили некие исходные данные (каких в прошлом году ещё не могло быть) и техническое задание, определяющее, что требуется получить на выходе. В документе имеются «оговорки по Фрейду», подкрепляющие версию, что «экспромт» готовился загодя.
Вот фрагмент на стр. 6 документа (даю в моём переводе, курсив мой. – В.К.): «3 марта 2020 г.
совет директоров обратился к Группе Всемирного банка с призывом принять срочные меры по поддержке стран-членов в их усилиях по борьбе с пандемией COVID-19.
Совет также принял решение об учреждении фонда для обеспечения быстрого реагирования на COVID-19 в 12 млрд. долл., предназначенного для помощи странам, являющимся клиентами МАР и МБРР, в их борьбе с глобальной пандемией и ее последствиями».
Итак, 3 марта сего года Всемирный банк, далёкий от медицины, уже оперировал терминами «пандемия COVID-19» и «глобальная пандемия». А теперь внимание! ВОЗ произнесла слово «пандемия» лишь 11 марта, восемь дней спустя.
Всемирный банк опередил ВОЗ! Конечно, и ВОЗ, и ВБ, и МВФ, и другие международные организации готовили спектакль с COVID-19 заранее и скоординированно, но произошёл сбой, и Всемирный банк выскочил на сцену раньше, чем определялось «драматургами».
Обращу внимание ещё на один прокол ВБ, который я заметил в докладе. Сегодня очень популярна тема: когда закончится пандемия? С умным видом политики, государственные деятели, эксперты дают свои версии ответов. И даже закоренелые пессимисты обещают, что всё закончится в следующем, максимум в 2022 году.
Ошибаются! ВБ рассчитывает по-другому. На первой странице упомянутого документа написано чёрным по белому: дата завершения первой фазы программы – март 2025 года. В том же докладе на стр. 13 говорится, что, после того как к середине 2021 года будут истрачены упомянутые 160 млрд. долл.
, ВБ на следующие два года (до середины 2023 года) выделит на борьбу с COVID-19 ещё 180-200 млрд. долл. Отличный бизнес! Запуганные пандемией страны-клиенты ВБ уже особенно не торгуются по поводу того, на каких условиях им будут предоставлены кредиты и займы.
Мол, как при дуновении чумы говорить о деньгах!
Запомним: в докладе ВБ дано описание лишь первой фазы всей этой истории, которая продлится до весны 2025 года. Далее, надо понимать, наступит вторая фаза. Для Всемирного банка COVID-19 становится «вечной» проблемой. И так просто от «пандемии» коронавируса людям не избавиться – по причинам, не имеющим ничего общего с медициной, эпидемиологией и вирусологией.
REUTERS/Axel Schmidt
Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору.
Загрузка...
